Как известно, в ходе следствия и суда по делу об убийстве Маркелова и Бабуровой никто из них Тихоновым не был даже назван! Кроме удалившегося за рубеж Горячева – и то уже в самом конце процесса. Но на сегодняшний день никакие показания Никиты уже ничего не изменят в судьбе ни Коршунова, ни Горячева с Голубевым, ни, скорее всего, Тихомирова, Исаева и Баклагина. А вот в судьбе самого Тихонова и Хасис – могут изменить, причем в лучшую сторону. Что же касается иных «неустановленных лиц» (допустим, что таковые имеются, в т.ч. в Кремле), то у них есть пока повод и немного времени подумать о своей судьбе: предупрежден – вооружен.
В-третьих. Конечно, сломаться может каждый или почти каждый. Судить со стороны тут нет никакой возможности, тем более – не зная всех внутренних обстоятельств и мотивов Никиты. Мы пока что не ведаем даже самого главного: сломался ли он, как торопятся заявить недруги, или просто нашел оптимальную линию поведения. Однако в любом случае, то, что я видел своими глазами в ходе судебного процесса (и что увидел моими глазами читатель), – этого уже никто и никогда не изменит, не переделает. Мы знаем и помним Никиту и Женю такими, какими они показали себя в течение двух лет – от ареста до приговора. Этого впечатления не забыть и ничем не изгладить.
Мы видели русских новомучеников. И если мучители добавили им новые мучения, превышающие меру человеческого терпения, это уже не изменит сути дела. Даже если в чем-то им придется отступиться от прежней высоты (как и Николе Королеву, и Алексею Воеводину), в данных обстоятельствах это будет достойно сожаления, но не осуждения.
Впрочем, произойдет ли все по одному или по другому сценарию, покажет только новый суд, результатов которого следует ждать не слишком скоро. А до тех пор все прежние выводы и акценты, я считаю, сохраняют свою актуальность.
А теперь давайте подумаем, что и как может измениться в судьбе Никиты и Жени.
Согласно закону, в случае, если осужденный дает согласие на сотрудничество с органами и подписывает показания, существенно меняющие картину дела, решение суда может быть отменено полностью, а дело – направлено на новое расследование и новый суд. Допустим, именно так в нашем случае и произойдет. Что тогда?
Тогда Хасис, скорее всего, придется оправдать и выпустить, как не причастную ни к БОРНу, ни конкретно к убийству Маркелова и Бабуровой. Думаю, именно это соображение и склонило Никиту к «явке с повинной», чтобы спасти от неволи любимую. Любой ценой, даже ценой собственной полной и окончательной гибели, духовной и физической. Один раз, как мы знаем, он уже последовал подобной логике…
Что же касается Тихонова, тут мои надежды далеко не столь радужны. Хотя известный моим читателям адвокат Владимир Жеребенков поделился с прессой таким соображением: «Тихонов очень много знает о самом крайнем крыле националистического движения, готового убивать людей. Он может быть источником чрезвычайно полезной информации. И раньше не скрывалось, что ему будут предлагать сотрудничество. Человек он умный, грамотный, всю жизнь гнить в тюрьме он вряд ли захочет. Частично на сотрудничество он наверняка пойдет. Как адвокат я нормально отнесусь, если за важную информацию, которая поможет выявить участников других преступлений, пожизненное ему заменят на 25 лет», – заявил он РБК-daily.
По моему же мнению, возможно три варианта.
Если предположить, что ФСБ играет с Тихоновым честно, то помимо оправдания Хасис, ему могут дать срок как соучастнику тех или иных деяний, в зависимости от того, что он на себя возьмет в новом раскладе. И этот срок в таком случае должен быть существенно меньше, хотя бы лет 15, иначе игра не стоит свеч.
Но, как мне кажется, честная игра не в стиле тех, с кем мы познакомились в первоначальном деле. И тогда возможны другие два варианта.
Либо ему вновь дадут пожизненный срок, но уже не за убийство Маркелова и Бабуровой, которого он не совершал, а, допустим, за участие в создании экстремистской организации. Получил же пожизненное Алексей Воеводин за деятельность Боевой террористической организации.
Либо, выжав и отработав Никиту «по полной», наши органы потом найдут его тело в камере-одиночке (в петле или с перерезанными венами, благо он уже вскрывался раз в тюрьме), как Максима Базылева. И распустят слух, что он-де не выдержал мук совести «из-за сданных товарищей». Ведь Тихонов, всеж-таки, для своего всемогущего противника – как бельмо на глазу. Да и знает многовато об их свычаях и обычаях…
Итак, не будем поспешно судить, наберемся терпения.
А пока нужно в любом случае добиться одного: чтобы неправосудное дело об убийстве Маркелова и Бабуровой было пересмотрено.
