«Оперативники завербовали меня, убедив, что руководители оппозиции не гнушаются подрабатывать на выборах на «Единую Россию», — рассказывает ЗАКС.Ру молодой человек, уверяющий, что в недавнем прошлом состоял провокатором при Центре «Э», а сейчас работает в области PR. На условиях анонимности он подробно описывает, как рядовые и более авторитетные противники режима становятся его пособниками, как чиновники вербуют информаторов среди несовершеннолетних и почему представители власти как огня боятся, когда СМИ пишут про них плохое.
ЗАКС.Ру имеет основания полагать, что собеседник издания действительно является тем, за кого себя выдает. Однако не до конца ясны остаются мотивы, подвигнувшие его на общение с редакцией. В связи с этим ЗАКС.Ру считает своим долгом обратить внимание на то, что данный «слив» также может входить в планы представителей власти, ведущих провокационную деятельность в среде оппозиции.
— Какие ведомства в правоохранительных органах занимаются внедрением провокаторов в среду оппозиционеров?
— Центр «Э» (Центр по борьбе с экстремизмом при ГУ МВД по Петербургу и области – прим. ЗАКС.Ру) и отдел по борьбе с терроризмом Северо-западного управления МВД. Сотрудники последнего отчитываются напрямую министру, но сидят в Петербурге. У них регион подчинения – весь СЗФО.
— В части работы с провокаторами эти ведомства взаимодействуют, делят между собой «внедренных сотрудников»?
— Нет, они никак их не делят. Каждый провокатор засекречен. Обмена информации между ведомствами нет. Такими контактами (провокаторов – прим. ЗАКС.Ру) дорожат.
— Как происходит общение провокатора с его руководителем?
— Повседневных контактов нет. Только в строго установленное время. И обязательно не на территории учреждения. Людей стараются не светить, потому что внутри самого отдела идет жесткая конкуренция между оперативниками за провокаторов. Все будут только рады слить твоего внедренного сотрудника.
— Провокатор завязан на оперативника?
— Да. Это кураторы.
— Как происходит процесс вербовки?
— По-разному. На людей могут быть компрометирующие материалы. При чем процесс вербовки идет не только в правоохранительных органах. Например, существует следующая практика. Несовершеннолетних задерживают за какое-либо правонарушение (не вымышленное, а которое они действительно совершили) и доставляют в отделы полиции. Их ставят на учет, закрепляют за инспекторами. А потом их могут приглашать на какие-то профилактические мероприятия, проводимые подведомственными комитету по молодежной политике учреждениями. Это могут быть лекции, прогулки. И там уже происходит процесс вербовки: могут предлагать, запугивать и т.д.
— Как были завербованы вы?
— На одном из общественно-политических мероприятий. Я состоял в одной общественно-политической организации и установил знакомство с людьми, находившимися в другой организации. Они уже были провокаторами, о чем я узнал значительно позже.
— Вы познакомились случайно?
— Я с ними знакомился случайно. А они, возможно, преднамеренно это делали. Потом пошел процесс притирки. Мы обсуждали, что можно было бы создать свою организацию. Потом они предложили мне проконсультировать правоохранительные органы по какому-то вопросу. Я согласился. Через какое-то время снова попросили проконсультировать. Так это и произошло.
— Зачем вы с самого начала согласились давать эти «консультации»?
— Я ничего противозаконного не делал, мне было нечего бояться.

— Но вы же понимали, что вас вербуют? Почему вы не рассказали об этом коллегам по организации, в которой состояли?

— Не пришло в голову.
— Настает такой момент, когда приходится признаться самому себе, что ты – провокатор?
— Нет. В какой-то момент времени ты понимаешь, что идеология людей, с которыми ты общаешься, состоишь в одной организации, противоречит твоей собственной. Хотя изначально казалось, что эти идеологии совпадают.
— Это сотрудники, с которыми вы общались, вас в этом убедили?
— В процессе вербовки они, в основном, упирают на патриотическую тему. Грубо говоря, они убеждают, что наши оппозиционеры работают на Госдеп. Хотя это скорее я говорю в качестве клише. Там все тоньше.
— Вам показывали какие-то документы, свидетельствующие о неискренности оппозиционеров?
— Лично мне – нет. Но меня убедили в том, что верхушка, руководители оппозиционных организаций с точки зрения морали коррумпированы. То есть они не гнушаются подрабатывать на власть, «Единую Россию». Не постоянно, а на каких-то разовых проектах. На выборах, например. И после этого я понял, что никакой разницы нет: с теми ты, или с другими.
— Вы прониклись идеей, что доносите на таких же, как и вы – провокаторов?
— Нет. Скорее патриотической – что есть нормальные люди, не участвующие в политике, ради которых я все это делаю.
— Но ведь вы разочаровались в лидерах оппозиции, а не в ее идее. И когда вы доносите на оппозиционеров и, например, срываете их несанкционированную акцию, вы наносите вред той идее, ради которой пришли в оппозицию.
— Не всегда акции проводятся ради идеи. Люди могут получить деньги и провести мероприятие, обставив все таким образом, что простым активистам будет казаться, что они борются с режимом. А потом лидеры за эту акцию получат деньги.