— Вам платили деньги за вашу работу?
— Нет. Я работал по идеологическим соображениям.
— Существуют провокаторы, которые получают зарплату?
— Сложно сказать. В действительности оперативники «разрывают» между собой ставки (делят друг с другом оклады, выделяемые на оплату услуг провокаторов – прим. ЗАКС.Ру). Я видел, как люди возникают на бумаге. Например, на отдел положено NNое количество информаторов. Оперативники их придумывают, деньги делят, а стекающиеся к ним сведения от бесплатных провокаторов записывают таким вымышленным людям.
— В чем заключалась ваша работа?
— Я собирал информацию. Делал выводы, предположения – насколько те или иные оппозиционеры опасны. Могут ли они, собираются ли провести какую-нибудь радикальную акцию.
— Но ведь в ваши сводки попадали и рядовые идейные оппозиционеры, не связанные с «Единой Россией»?
— Никогда не попадали. Они не представляли интереса и опасности. Только руководство.
— У вас нет угрызений совести?
— Нет.
— Вы утверждаете, что оппозиция под видом «настоящих» акций, проводит проплаченные мероприятия?
— Да. Думаю, процентов 20 всех акций, проводящихся в Петербурге (это, считая даже самые мелкие – всякие одиночные пикеты, вывешивание чучел и так далее) – проплаченные мероприятия. На одной заказной акции можно заработать от 100 до 300 тысяч рублей.
— Такие мероприятия могут реально на что-то повлиять?
— Если развернувшаяся общественная кампания мощная, она попадает в сводки СМИ. На сегодняшний день чиновники нереально боятся предстать в СМИ в негативном свете. Потому что многие из них имеют деньги от темных дел. И когда их в СМИ обличают не из-за этих темных дел, а из-за каких-то более публичных, волнующих общественность вещей, всегда остается опасность, что их могут начать трясти посильнее. Могут правоохранительные органы заинтересоваться, продемонстрировать, что они работают, имеют контакт с обществом.
Кроме того, имея на руках публикации, обличающие твоего оппонента, ты может пойти к начальнику, какому-то влиятельному человеку и доложить: вот, мол, есть такая проблема, уже даже журналисты о ней пишут. И после этого может последовать реакция.
— Существуют ли внедренные агенты правоохранительных органов, которые не только доносят на оппозиционеров, но еще и организуют провокации: драки и т.д.?
— Да. У правоохранительных органов есть четкий функционал: они либо пресекают какие-то акции, либо инспирируют их. Инспирируют с помощью внутренних ресурсов или оппозиционеров, которые зависимы от этих органов.
— Речь идет о рядовых оппозиционерах?
— Не только. В Санкт-Петербурге осталось мало ключевых оппозиционеров, которые не связаны какими-то обязательствами. При чем не только с правоохранительными органами. На них больше завязаны националисты. Хотя бы тот факт, что их часто «дергают» в правоохранительные ведомства уже о многом говорит. И они нормально взаимодействует. У некоторых оппозиционеров из демократического лагеря есть обязательства перед Смольным. Но не перед правоохранителями. Потому что на националистов проще найти откровенный криминал. А демократы — они более приличные, интеллигентные люди. Они с ментами не пересекаются.
— Что же заставляет этих людей общаться с властью?
— Кого – что. На некоторых есть компрометирующие материалы. Ну а другие – мы же не знаем, у кого какой бизнес. Кроме того, можно не давить, а обещать. Например, пообещать согласовать какие-то акции, пообещать пригласить на какое-нибудь собрание, встречу.
— Какие услуги своим «кураторам» предоставляют такие люди?
— Во-первых, информацию. То есть в этой части услуги стандартные. Кроме того, я могу сказать, что ряд националистов получают указания, как проводить акцию, как себя на ней вести. Они должны выстраивать определенную политику поведения, которую диктуют им правоохранительные органы. Для ментов они – агенты влияния. За них отчитываются перед начальством.
Беседовал Олег Мухин