Вспоминают случаи отъема жилья и то, что никого не пригласили на выступление приехавших из России артистов – им пришлось выступать практически в пустом зале, и то, что сейчас, впервые за всю историю независимой Абхазии, в местном парламенте больше нет русских представителей, исчезли даже таблички на русском языке.

Понятие «соотечественник»

После этой встречи я отправляюсь в российское посольство. Иду, вооружившись цитатой премьера российского правительства Дмитрия Медведева, взятой с сайта Федеральной миграционной службы: «Прошло то время, когда люди, оказавшиеся вне Родины не по своей вине и даже без своей воли, попросту вычеркивались из жизни нашей страны. Поддержка соотечественников – одно из важнейших направлений развития нашего государства».

Кажется, само слово «соотечественник» используется, чтобы только не говорить «русский». В последние годы прилагательное «русский» маргинализировалось, стало отдавать национализмом, шовинизмом, имперскими амбициями и чуть ли не пахнуть водкой и квашеной капустой.

Российское посольство – серое неуютное здание на улице Лакоба, окруженное решетками, камерами. Посол Семен Григорьев не спорит с цитатой Медведева, но сразу уточняет:

– По федеральному закону, понятие «соотечественник» носит очень широкий характер. В Абхазии сложилась уникальная ситуация: этнических русских, по данным последней переписи, здесь проживает примерно 21 тысяча человек, а граждан Российской Федерации здесь около 140 тысяч. Говоря о защите прав соотечественников, иметь в виду только русское население неправильно. Мы здесь работаем по более широкому кругу вопросов, не замыкаясь на национальной принадлежности граждан России.

– Я говорил с русскими, которые здесь живут, – замечаю я. – Они жалуются, что их притесняют именно по национальному признаку. Как быть с этим?

– Эта ситуация неуникальна. Все страны постсоветского пространства пережили период государственного становления, на котором неизбежен рост националистических настроений. Абхазия к тому же пришла к получению своей независимости на фоне постоянного противодействия. Местное население чувствует необходимость защищать свою самобытность и национальную сущность, – говорит посол. Видно, что тема ему привычна. Хотя не очень понятно, почему нужно защищать самобытность, притесняя более слабых? А главное, как получилось, что, несмотря на участие России в самом существовании независимой Абхазии, в роли слабых оказались именно русские? Но посол продолжает:

– Я считаю, что на этом этапе национализм – вещь неизбежная. Что, конечно, не означает, что мы должны это оправдывать. Представители русской национальности действительно находятся здесь в ущемленном состоянии… по объективным причинам. Члены русской общины – люди, как правило, старшего и пожилого возраста. Их дети и внуки уехали в Россию на постоянное место жительства и иногда даже теряют связь со своими старшими. В отличие от стариков абхазской или армянской национальности, русские старики оказываются практически без семейной поддержки. И тут возникает тема имущественных прав, действительно, резонансная и болезненная…

– В прессе звучала цифра 4 тысячи случаев отъема жилья у русских в Абхазии.

С жилплощадью в Абхазии плохо: жилищный фонд, сами видели, в каком состоянии находится. Он или разрушен, или занят, в Абхазии есть такое понятие «занято», когда после войны люди занимались захватом недвижимости и оформляли или просто забирали себе те или иные объекты. Значит, нужно строить новое жильё – на это нет денег. Чтобы выплачивать компенсации, тоже нет денег.

– Ммм, ищу вежливое слово… Полная ложь! Во все инстанции Российской Федерации, начиная от президента и заканчивая нашим посольством, поступило не больше двухсот обращений. Большинство из них до сих пор не удовлетворено, поэтому возмущенные заявители обращаются снова и снова, создается впечатление снежного кома. На самом деле таких ситуаций не так много. В 2010 году была создана совместная абхазско-российская комиссия по защите прав граждан России, чьи имущественные права были нарушены. Потом была пауза, связанная с уходом президента Багапша из жизни, со сменой власти, выборами…

– В прошлом году эта комиссия была воссоздана и примерно около года работает. Её возглавляет вице-президент Абхазии Михаил Логуа, туда же вхожу я и консульские сотрудники нашего посольства, – продолжает чиновник. – За год были рассмотрены 102 обращения, из которых 44 признаны обоснованными. Большое количество обращений поступает от заявителей, которые имели квартиры, выделенные из государственного жилищного фонда. То есть это была государственная жилплощадь, права на неё эти граждане не имеют. Но 11 случаев из всех обращений уже нашли своё разрешение. Или нашлась новая жилплощадь, или было достигнуто мировое соглашение. Почему сложно решать эту проблему? Не секрет, что в Абхазии много пороков, которыми больно и российское общество: тут и коррупция чиновников, и несправедливые суды.

По словам посла, даже если выясняется, что человек занимает квартиру незаконно, выселить его сложно. Института судебных приставов в Абхазии нет. К тому же в абхазском обществе после войны особое отношение к ветеранам, инвалидам. Во многих случаях имущественных конфликтов виновниками являются семьи таких ветеранов и инвалидов. Опасаясь общественного резонанса, власти не идут на то, чтобы выселять семью ветерана войны, особенно если она многодетная. Надо предоставлять другую жилплощадь или выплачивать компенсацию.

– С жилплощадью в Абхазии плохо: жилищный фонд, сами видели, в каком состоянии находится. Он или разрушен, или занят, в Абхазии есть такое понятие «занято», когда после войны люди занимались захватом недвижимости и оформляли или просто забирали себе те или иные объекты. Значит, нужно строить новое жильё – на это нет денег. Чтобы выплачивать компенсации, тоже нет денег. Мы хотим специально отремонтировать один жилой дом в Сухуме, чтобы поселить туда пострадавших людей. Расходы на решение этого вопроса мы предложили включить в программу оказания помощи Абхазии на 2013–2015 годы. Поскольку мы видим, что абхазская сторона не может за свой счет решить проблему восстановления имущественных прав российских граждан в республике, придется часть той помощи, которая оказывается Абхазии, уделить именно этому направлению. Также планируется создать центр правовой поддержки соотечественников, имея в виду, что он будет работать именно на русских…

Из окон посольства, должно быть, уже видна радуга блестящего будущего. Но снаружи ситуация выглядит все такой же унылой. С окончания войны прошло двадцать лет, а центр правовой поддержки еще только планируется создать. А оказавшиеся бездомными абхазские русские с горечью наблюдают, как на выделяемые Россией средства осуществляется поддержка абхазских репатриантов из Сирии. Никто не спорит, помогать сирийцам – дело благородное, но русским старикам радостнее от этого не становится. Им начинает казаться, что о них просто забыли и что они в своей собственной стране – а Абхазия никогда не была мононациональным государством – оказались людьми второго сорта.

– В чем вообще заключается программа оказания помощи соотечественникам в Абхазии?

– В России есть правительственная комиссия по делам соотечественников, которую возглавляет глава МИД Сергей Лавров. По линии этой комиссии посольству и представительству «Россотрудничества» выделяются деньги, не очень большие, которые мы тратим на оказание персональной помощи соотечественникам.

– А как вы определяете соотечественников, ведь по закону каждый, у кого есть российский паспорт, соотечественник? А это почти вся Абхазия!