«Ждем помощи»

Несмотря на правильные, вроде бы, слова посла, русская община в Абхазии по факту предоставлена сама себе и выживает, как может. Еще в одном частном доме организовали общество защиты прав владельцев недвижимости. Организовала гражданка Абхазии Валентина Корниенко, русская, два её брата – герои Абхазии. Её тоже пытались выселить из дома, отстояла своё жильё путем неимоверных усилий, а теперь помогает другим пострадавшим.

На встречу едем на старых жигулях Сергея Пигаря. Они слегка дребезжат, подскакивая на ухабах сухумских дорог.

– Вот посол вам сказал, что, дескать, мы не можем показать документы, так как они для служебного пользования. Но если кому-то на самом деле оказана помощь, это должно на весь свет трубиться! – по дороге рассуждает Пигарь. – Если абхазские чиновники едут за рубеж, посещают свою диаспору, то они с каждым лично общаются. А мы это делаем предметом служебного пользования. У меня есть все основания заявить, что это ложь. Прячут то, что хотят спрятать. А что тут прятать?! Посол злоупотребляет своими полномочиями. Эти сведения не относятся ни к служебной, ни к государственной тайне. Мы заслуживаем, чтобы с нами делились информацией. Проблемами русского населения мы занимаемся с 92-го года и хотим знать, по каким вопросам мы можем к послу обратиться, а по каким – нет. Нужно защищать соотечественников, и не только физически, но и морально – хотя бы просто общаться с нами. Мы хотим знать, что посольство делает полезного, но ведь нам не говорят!

Мы подъезжаем к дому. На пороге нас встречает улыбающаяся женщина – Валентина. В доме повсюду лежат пачки каких-то документов – на столе, на стульях, на кровати. Прошения, справки, записки, отписки – юридическая макулатура, от которой зависят жизни людей.

– Мы – все те, кого хотят выселить на улицу – ходили к послу, – рассказывает Валентина Корниенко. – Пытались заранее согласовать встречу, но оказалось, что добиться встречи – целая проблема. Нам сказали, что посол не может нас принять. Мы все равно пришли и заявили, что будем стоять до вечера, объявив голодовку. В итоге посол нас все-таки принял, обещал помочь. Вот ждем помощи…

Опять все те же жилищные проблемы – самые насущные. Без жилья нет жизни. А в Абхазии сложилась странная ситуация с жильем. Одни захватили по нескольку квартир в качестве «трофеев», но не имеют денег, чтобы их отремонтировать, и заброшенные квартиры зияют пустыми окнами. Другие вынужденно вселились в чужое жильё, так как собственное было разрушено, и теперь их пытаются выселить наследники законных хозяев.

Тот самый Страничкин

В Сухуме произошла еще одна запоминающаяся встреча. Я решил сходить в гости к вице-премьеру Страничкину, которого все так ругали. Самый мягкий эпитет, которым награждали руководителя Ассоциации и Координационного совета русских общин российских соотечественников в Абхазии, – «слабохарактерный», остальные были менее деликатными. При этом в уставе возглавляемой им организации написано, что спорные вопросы и проблемы связанные с её деятельностью, члены организации не должны выносить в СМИ. Что нарушает закон республики Абхазия об общественных объединениях, согласно которому их деятельность должна быть гласной, а информация об этой деятельности и о принимаемых решениях – общедоступной. Захочет ли такой человек вообще разговаривать?

Страничкин оказался колоритным персонажем, внешне немного похожим на юмориста Хазанова. Только Хазанов – веселый, а Страничкин был грустный, несмотря на высокую должность и удобный кабинет. Видимо, «русский вопрос» здорово измучил его. С первых же минут встречи он с пристрастием допросил меня, с кем я уже встречался, и, хотя я не пытался в чем-то его обвинять, начал с контрнападения.

– Все обвинения в мой адрес надуманные! Я поклеп не хочу делать, но сегодня идет попытка перехвата инициативы… У них всего три организации, но это вообще не соотечественники! Это казаки либо просто физические лица! Они постоянно на меня грязь выливают! Вице-премьер правительства Абхазии русский. Да? Правильно? Все удивляются, когда узнают, что руководитель русской общины – вице-премьер. Это же престиж! У нас же наоборот некоторые говорят, что это нарушение законодательства. Да нет, товарищи, давайте работать. Есть проблемы – давайте решать. Нет проблем – другой вопрос. Что касается помощи людям, то ко мне каждый день идут люди сюда независимо от национальности… Я догадываюсь, что вам сказали: все плохо, катастрофа, а еще враг народа – Страничкин. Знаете, если быть пессимистом, то вообще нужно взять и повеситься. Я тоже мог бы многое сказать о Никитченко, но не собираюсь это все выметать в прессу, а он взял и вымел. Лучше бы они работали, а не говорили.

– Я всем говорю: «Ребята, давайте работать». Предположим, есть вице-премьер Страничкин, я образно говорю, помогайте ему. Когда ко мне люди приходят, я помогаю – с гражданством, с паспортом, с материальной помощью. Десяткам людей я помог, а может, и сотням. И вообще, задача нашей организации – просветительская работа. Мы недавно провели в одной из школ мероприятие незатратное – русские писатели и художники в истории Абхазии. Вот я вам книгу ещё подарю «Русские в Абхазии», тут есть и моя статья.

– А у вас есть статистика, что в общей сложности было сделано за годы вашей работы?

– Ну, такого мы не печатаем. Плюсики себе не ставим. Но я могу вам сразу сказать, те, кто огульно обвиняет, вообще ничего не делают. Их мечта, чтобы убрали Страничкина, и тогда поток денег к ним пойдет.

Страничкин торопится, прыгает с темы на тему, избегает конкретики, перебивает самого себя и не дает вставить слова собеседнику. Зачем-то пытается оправдаться, потом вдруг угрожает, жалуется, говорит, что давно готов уйти на покой. Наверное, просто разнервничался, легко ли единственному титулованному соотечественнику отвечать за всех русских Абхазии?

– Русские в Абхазии оказались… Я не говорю «обездоленными»… Но у них меньше возможностей для реализации. Многих стариков просто бросили. После войны есть было нечего, и абхазы выживали за счет деревень. А большая часть русских жила в городах.

– Можно ли сказать, что община вымирает? – спрашиваю я, хотя и так знаю ответ. По сравнению с довоенным временем число русских в Абхазии сократилось в три с половиной раза – с семидесяти тысяч до двадцати.

– У вас неправильный подход! – возмущается Страничкин, должно быть, ему кажется, что я напишу, будто это он причина исчезновения 50 тысяч человек. – Я вообще отказался бы от интервью! Вы приезжаете и ничего об Абхазии не знаете! А мы 15 лет были в блокаде. И вообще, хотелось бы получить ваш текст, без этого я буду писать протест. Что товарищ такой-то немножко некорректно написал статью. Потому что у меня был случай. Вот так сидели, говорили. А напечатали совсем другое. Я бы вам дружески посоветовал вообще ничего не писать. Кому в России интересны проблемы русских в Абхазии?..

Григорий Кубатьян РусРеп