Правый движ

Межнациональные конфликты не стихают в России: количество мигрантов давно зашкаливает, а этнокриминал суровая реальность коррумпированной страны. Главная повестка большинства русских националистов борьба с мигрантами и выходцами из Северного Кавказа, между тем не помогает им выйти из маргинального состояния. Народные сходы против «приезжих» приключаются без организации националистов. Похоже, народ сам, без специфических политических наставников, берет ситуацию в свои руки – русский бунт как ответ на этнопреступления. Пока хаотичный, но направленный вполне против конкретной проблемы. Почему же националисты оказываются не у руля?

Сказали «а», но промолчали на «б»

Видеть главную проблему страны, общества и нации в мигрантах, и еще в вечных евреях, это националистический олдскул. Красная нить идеологии. Вся история национализма, правого толка, – активность против миграционных потоков. Как говорящих с акцентом россиян с «горбатыми носами» из горных республик, так и граждан независимых государств Закавказья и Средней Азии. Горы книг, сотни сайтов, редкие уличные акции были направлены против «переселенцев». Прочая палитра политических процессов оставлялась на остаточный принцип, больше словесный, чем протестный. Ведь гораздо интересней трусить на «Русских пробежках» и накачивать мускулы в спортзалах, под присмотром лоялистских организаций как «Сопротивление».

Аббревиатура крупнейшей организации как ДПНИ, ныне запрещенной, даже расшифровывалась как «Движение против нелегальной иммиграции». ДПНИ было общественной реакцией на вторжение миллионов мигрантов и сопутствующий всплеск этнической преступности. Но никак не формой полноценной оппозиции существующему строю. Активисты легальными методами пробовали достучаться до властей, что неконтролируемая миграция несет плачевные последствия для общества и страны. Методы были просты и законны,  максимум – посещение стихийных сходов на местах преступлений совершенных  «приезжими»: убийства, с изнасилованием и «простые». Отдельная пафосная риторика о «неполноценных» и необходимости «чисток» происходила от рядовых и временных попутчиков ДПНИ, и никак не была самоцелью проекта.

Другая, уже откровенно террористическая формация, «Национал-социалистическое общество», педалируя возникшие межнациональные проблемы, пыталась, отвечая силовыми методами на этнические преступления, вызвать революцию. Лидер НСО Дмитрий Румянцев подстрекал молодежь совершать насилие по мотивам расовой розни: «Мы агрессивны, готовы умирать и убивать во имя своих чистых идеалов». При организации существовали боевые отряды, которые в 2008 г. убили около 30 «не русских» и случайно подвернувшихся вполне русских людей. По их мнению, сограждане, узнав про такую борьбу, восстанут, осознав, что террор – доходчивый метод решить миграционные процессы.

Молодые уличные националисты поддержали американскую теорию «RaHoWa». Перевод английской аббревиатуры – Расовая священная война. Теория гласит, что мордобой и поножовщина на улицах сформирует поколение свирепых скинхедов, глядя на которых, народ, «находящийся под гнетом миллионов приезжих», рано или поздно поднимется «на борьбу». И тогда в одну ночь «вырежут тысячи чертей», как пел кумир скинхедов бард Федор Волков. Ночь не настала, но по данным Центра Сова с 2002 по 2012 г. ультраправые убили порядка 500 человек.

Различие методов «борьбы» с мигрантами не убрало главного: правые за 20 лет после перестройки не сделали весомых попыток играть в реальную политику. Они не выбрали целью государственный строй, как нацболы, и не предложили внятной повестки. Риторика о превосходстве белой расы, «происках жидов» и аттракционы на «Русских маршах» не в счет.

Построить партии?

Девяностые годы – становление ультраправых, наработки идеологических стереотипов. В 2000-е утрата всего потенциала в уличном насилии, интригах проекта Кремля «управляемый национализм». К «Зимней революции» националисты подошли выкошенные тысячами посаженных активистов, политических и уличных, под грузом Федерального списка экстремистских материалов и с запретом почти всех крупных организаций. Легкий ветерок осени 2011 – появление прямолинейного и независимого политика Даниила Константинова попытавшегося от критики миграции перейти к классовой и коррупционной повестке –  завершился фабрикацией уголовного дела.

Антиправительственные выступления упали на правых как снег на голову. Националисты были уверены: взрыв приключится по их части – межнациональный. Шоком для лидеров правых было, что ходить на гражданские акции пожелала десятая часть «Русского марша». Националисты на «Маршах миллионов» и других походах на Болотную смотрелись как сироты. Мизерная численность компенсировалась избытком агрессии по отношению к соседям иных политических предпочтений. В результате горячие ультраправые парни пару раз физически отхватили от анархистов. Неунывающие лидеры, авторы скучных книг, пописали в сети прогнозы «о национализации протеста» к осени 2012 г., как Игорь Артемов, но их адепты скоро испарились с акций. Остались нацдемы и карликовые движения.

Параллельно Закон о политических партиях всколыхнул грустное правое поле. В Минюст отправилось с десяток заявок на регистрации партий. Вожди решили, что хватит с них общественных организаций, пора жить партиями. Что карликовыми – не смущало. Слово партия воспринялось как прорыв в мэйнстрим, солидность, ворота в Госдуму. Но фильтр прошли дружественные власти – РОС Сергея Бабурина. НДП отказали. «Самая крупная», от ЭПО Русские, «Партия националистов» год собирает документы. В принципе ждать от политиков, у которых на прошлогоднем «Русском марше» массовка украла 300 флагов, прорыва – наивность.

Пока в крупных городах росли оппозиционные структуры, правые, ограниченные численностью политического актива, теряли лицо на глазах. Уличные акции, вне протеста, казались микроскопическими, а освоение чего-то нового, кроме миграционной повестки, не получалось. Обострение профсоюзной борьбы прошло мимо правых. Защиту общежитий от выселения они осудили. «Нам все равно на лимиту», – заявил экс-лидер неонацистского «Реструкта» Роман Железнов. Все осталось, за редким исключением, по старому, только скромней. Гражданские и левые активисты отстаивают свое через АПД (акции прямого действия), правые скучно митингуют. «Русское Движение не готово пока к самостоятельной политической работе, какая-то трухлявая пустота», – считает национал-демократ, директор правозащитного центра РОД Наталья Холмогорова.