Уже с сегодняшнего дня Минобороны пообещало платить больше военным, которых перебросили на Восток. Мол, даже рядовые начнут получать по 5-6 тысяч гривен… Такое обещание в нашей же студии неделю назад дал генерал-майор Александр Размазнин.
Но кроме этих обещаний солдаты ждут и других новостей. Те, кто возвращается в эти дни домой — в короткий двухнедельный отпуск — много рассказывают об изнанке войны.
О том, что не часто попадает в новости. За кадром остается — отсутствие банальных страховок, бумажная волокита — когда семьям нужно оформить выплаты за погибших. Да и по документам не докажешь — где служил.
Ведь в приказах — не Славянск и Донецк, а названия совсем других городов. Лариса Задорожная встретилась с теми, кто уже побывал на войне — и теми, кто только собирается на фронт.
Они едут на фронт. Едут сами. Проситься, чтоб их зачислили в боевую часть. В житомирском военкомате заявили — вы нам не нужны.
Ненужными оказались те, кто прошел три войны. Офицеры в запасе. У них за спиной и война, и Майдан.
Эдуард Малеванный, боец батальона обороны края «Полесье»:
— Я пошел в военкомат. первый раз пришел говорю — служил в африке, югославии. служил в миротворческих операциях. давайте поеду, я хочу защищать родину. мы тебя запишем но пока ты не нужен.
Они везут бронежилеты и для себя и для тех, с кем будут в окопах. Им ничего не нужно от государства — ни зарплаты, ни обмундирования. Только оружие и приказ. Но добровольцы говорят — после войны обязательно будут те, кто спросит у власти: как защищены те, кто защищал страну? Бойцы Нацгвардии, которые вернулись из Славянска, спросили уже сейчас.
Владислав Боец, первого батальйона Национальной гвардии Украины
— В документації пишуть одне — що ми були в Павлограді, а буквально тиждень тому ми вернулися із Слов’янська.
Владимир, боец первого батальона Национальной гвардии Украины:
— У випадку нашої смерті там де ми були ми не отримаємо ніякої допомоги ні батьки ні діти. всі лишаються голі босі. важливо щоб ці документи були. якщо не буде значить ми по своїй халатності загинули.
40 бойцов устроили своеобразный бунт. На всю страну рассказали о своих фронтовых буднях.
Юрий, боец Нацгвардии:
— По телевизору говорят — тыщи зарплаты. А у нас — 6 гривен в день. Мы воевали за 6 гривен.
Командиры называют это недоразумением.
Алексей Пальваль, командир первого резервного батальона Нацгвардии:
— Существует психологический синдром после боевых действий. Так, как ребята не служили в армии, никогда не были в зоне боевых действий.
Конечно же, они воюют не за деньги. Конечно же, главное — победить. Через 10 дней они снова отправятся на фронт. Но даже корочка «участник боевых действий» с ее льготами на коммунальные услуги будет далеко не у всех, кто воюет сейчас.
Павел Шишолин, первый заместитель председателя Госпогранслужбы Украины:
— Держава нас не включила в перелік тих хто віднситься до учасників бойових дій. на жаль. це відношення до прикордонників.
Им платят зарплату, но такую, что за державу обидно.
Александр, боец Нацгвардии:
— Я знаю, десантнік-контракнк отримує 4 з копійками. Але насправді це дуже мало. пам’ятаю журналістка з «Нового времени» казала — по 20 тисяч будуть платить. Мы посмотрели поржали — ну да.
Военные госпитали. Харьков, Киев, Львов. Они сейчас переполнены. Да, об этих людях помнят. Их спасают лучшие врачи. Приходят генералы. Вручают награды и внеочередные офицерские звания, а значит — и надбавки к зарплате. Но и здесь есть обратная сторона.
— Слухи ходять.
Это не слухи, а уже тенденция: многим, кто истекал кровью на поле боя, в диагнозах пишут что попало.
Василий Щербаков, командир группы батальона обороны края «Полесье»:
— Ребята находятся в госпиталях, у которых по 3-4 пули. а им пишут, что находились на полигоне широкий лан и болеют различными болезнями ОРЗ, ангина. т.е. никаких намеков на то, что ребята проливали кровь.
Василий Щербаков, командир группы батальона обороны края «Полесье»
— Слишком многие будут ветеранами. многие семьи должны получать льготы. А никому это невыгодно.
В Генеральном штабе подтверждают — неточные диагнозы действительно существуют. Обещают пересмотреть. Потом. После войны.
Александр Размазнин, начальник главного управления по работе с личным составом Министерства обороны Украины:
— Цим людям, що їм пишуть, що він упав, по завершенню бойових дій, буде записано, що він отримав травму під час таких- то дій в такому-то районі.
Сергей только день как из госпиталя. Ранение в ногу. Под Славянском. Лицо не показывает. Не потому, что боится, а потому, что никто из родных не знает, что на войне. Он как офицер должен получить страховку.
— Как будут выплачиваться эти страховки — вопрос остается открытым. Ну как обижает? мы знаем в каком государстве живем. будем надеется на лучшее.
— Зараз виписали моїх чотирьох сослуживців з моєї пушки написали їм бог знає що.. нам ніхто не каже — повинні бути такі бумаги робити те й те.
Страховка гарантирована пока только в одном случае. Гибели. 600 тысяч гривен.
Она не понимает еще, что такое война. Но маленькая Саша уже разбирается, кто такие «плохие люди».
— Хочуть захопити нашу Україну.
Ее папу убили в Мариуполе. Родион был добровольцем батальона «Азов». Он погиб 9 мая — во время освобождения райотдела милиции. Страховку получить семья не может. И даже оформить пенсию по утрате кормильца. В обещанные правительством квартиры вдова тоже не верит
Евгения Добродомова, вдова бойца батальона «Азов»:
— Документов о причинах гибели я еще не получала. а без них я ничего не могу делать. Мне объясняют, что надо проводить расследование там. но расследование там провести невозможно
На востоке все — по законам военного времени. Но большая бюрократическая машина живет по-прежнему по законам мирного. И чтобы это изменить, потребуются месяцы. А может и годы?
Государство дает обещания, а потом берет их назад. Это «Феофания». Ви-ай-пи клиника для депутатов и министров. Две недели назад в парламенте проголосовали — раненные в АТО будут лечиться здесь. Пока тут нет ни солдат, ни офицеров.
Но здесь — на передовой — под звуки канонады- сейчас о правде жизни не думают. Здесь думают только о правде войны.
Андрей, десантник:
— Я дав присягу на вірність народу. мене в цей момент цікавить тільки щоб я спас життя своєму товаришеві і виконав свій обов’язок.
— Ми приїхали, аби вигнати цю нечисть з неньки України. ми не думаємо ні про гроші ні про що. Понимаете?
Но война когда-нибудь закончится. И государству рано или поздно придется давать ответ — как защитить защитников.
Лариса Задорожная, Ирина Баглай, Ирина Романова, Подробности недели, Телеканал «Интер».
Источник: Подробности-ТВ
