Вадим Осипов

Много воображает. Фантазии и шутки в деле курсанта Осипова, который мечтал понравиться сотрудникам ФСБ, а стал обвиняемым в подготовке теракта.

11 января на выездном заседании в Петербурге судья Московского окружного военного суда Евгений Зубов направил на повторную психолого-психиатрическую экспертизу курсанта Военно-космической академии имени Можайского Вадима Осипова, обвиняемого в приготовлении к теракту с возможными человеческими жертвами и склонении к терроризму (часть 1 статьи 30, пункт «б» части 3 статьи 205 УК и часть 1 статьи 205.1). Решение было принято на второй день процесса; Зубов сказал, что суд сомневается в адекватности юноши. «Медиазона» рассказывает, как богатое воображение, дружеская болтовня и наивное доверие к спецслужбам привели курсанта на скамью подсудимых.

Сирота и его дневник

Вадим Осипов родился в 1998 году в Оренбурге. Отца он не знал, а мать выпивала, и ее лишили родительских прав. Примерно с четырех лет мальчика воспитывала бабушка, которая, по его словам, тоже пила: один-два раза в год уходила в запой. В первый класс Вадим пошел в интернат, но потом прадед оформил над ним опеку, и со второго по пятый классы мальчик учился в обычной школе. В 2011 году, в 12 лет, Осипов поступил в Оренбургское президентское кадетское училище. Умерла мать. В 2016 году Вадима взяли в Военно-космическую академию имени Можайского в Петербурге, на седьмой факультет — топогеодезического обеспечения и картографии. Умер прадед; у Вадима не осталось родных, кроме бабушки.

Учился юноша посредственно, зато живо интересовался военным делом. В академии ему не слишком нравилось: Вадим говорит, что хотел бы служить в десанте или разведке, а штабная карьера казалась ему скучной. В дневнике курсанта зафиксированы постоянные размышления: отчисляться или продолжить учебу, рассказывает его адвокат Виталий Черкасов из международной правозащитной группы «Агора». Юноша полагал, что Можайка — его единственный шанс получить высшее образование: в Оренбурге у сироты никаких перспектив не было. Зато там осталась любимая девушка.

В академии Вадим подружился с несколькими соучениками — Варткесом Аванесяном, Тимуром Андриевским и Михаилом Крупиным; однокурсники даже собрали для сироты деньги на поездку в Оренбург на зимние каникулы. Позже Аванесян, Андриевский и Крупин станут ключевыми свидетелями по уголовному делу и дадут против него показания.

Одной из частых тем для разговоров приятелей были «суицидальные» сообщества «ВКонтакте». 14 ноября 2016 года в псковском поселке Струги Красные 15-летние школьники Денис Муравьев и Катя Власова открыли огонь по полицейским, забаррикадировавшись в пустом доме. Последние часы жизни они вели трансляцию в Periscope, а затем, по официальной версии, покончили с собой. Курсанты полагали, что Муравьев и Катя могли пойти на такой шаг, выполняя задание, полученное от администраторов «суицидального паблика». Из комментариев в соцсетях, где обсуждали случившееся, Осипов и его товарищи узнали про американскую школу «Колумбайн», ученики которой Дилан Клиболд и Эрик Харрис 20 апреля 1999 года застрелили 13 человек.

В феврале 2017 года курсантов отправили в Токсовское поселение Ленобласти на полевой выход — отрабатывать действия при нападении условного противника на расположенную там учебную базу академии. Как говорит адвокат Черкасов, курсантам выдали полный комплект вооружения и экипировки, но без патронов; Вадим пошутил, что в тяжелой амуниции будет трудно убегать от террористов. Позже сокурсники Осипова будут подробно рассказывать о таких шутках следователям и оперативникам ФСБ.

По воспоминаниям юноши, именно после этих учений, дежуря в казарме, он впервые задумался о том, насколько просто ее при желании захватить. В марте Вадим, пытаясь понять, как будет действовать условный противник, набросал примерный план захвата здания и показал его Андриевскому — тот заметил пробелы и упущения в схеме, Осипов стал ее увлеченно дорабатывать. Эти рисунки и записи станут одним из ключевых аргументов силовиков в пользу ареста курсанта.

Одновременно Осипов обсуждал план захвата казармы с Николаем Татариновым из Рязани — старым знакомым по оренбургскому кадетскому училищу. Приятель посоветовал Вадиму ознакомиться с запрещенной «Азбукой «Домашнего терроризма»», и 22 марта он через браузер Tor скачал книгу, признанную экстремистским материалом. Татаринов тоже станет свидетелем по делу, а переписку молодых людей и книгу приобщат к доказательствам.

«Азбука «Домашнего терроризма»» была включена в федеральный список экстремистских материалов по решению Центрального районного суда Новокузнецка в августе 2009 года.

Текст книги, якобы изданной в 2003 году «Центром помощи «Домашним террористам»», по-прежнему доступен в интернете. Авторами указаны некто «аЛЕКСей БЛАЖенный» и «БЛАЖенный АвДЕЙ», а в аннотации говорится, что книга «посвящается идее русской национальной террористической кухни» и представляет собой руководство «по рецептам самых известных и признанных русских революционеров».

Теракт, произошедший в петербургском метрополитене 3 апреля 2017 года, не мог не привлечь внимание юноши со своебразными интересами. Сразу после взрыва погибли 11 человек. Осипов, посмотрев по телевизору новостной сюжет, пришел к выводу, что для террористов атака оказалась неудачной — те планировали, что жертв будет больше, предположил Вадим. Этими соображениями он поделился с приятелями, а на следующий день, заскучав на уроке истории, принялся записывать свои мысли в дневник. Прежде, чем отвлекшегося курсанта заметил преподаватель Юрий Никулин, он успел начертить схемы казармы и подходов к ней и написать:

«Честно говоря, я не знаю, как можно планировать теракты по 1 году, по 2-3 года, а в самом конце облажаться и сесть в лужу. Такое малое количество жертв и столько потраченных сил. Вчера в метро был взрыв. 11 чел. погибло и вроде 50 ранено. Как по мне, так 11 человек — это детский сад, даже спонтанное решение может унести больше жизней. Что сложного в том, чтобы сделать от 100 жертв. Это мой комментарий по поводу вчера. А сегодня у меня на душе дождь и слякоть. Я стал больше уставать, настроения совсем нету. Приходится улыбаться, ведь иначе я сойду с ума. День ото дня становится не легче. Грусть и тоска съедает меня изнутри. Выхода у меня нет, кроме как отчислиться и заняться тем, что мне ближе по душе. Поддержать меня некому. Кому бы я не рассказывал о своих планах — все смеются и не воспринимают меня всерьез. А ведь я-то и не шучу. Все планы, которые созрели у меня в голове — появились не просто так. Я планирую их подготовку и осуществление в своей голове. Тяжело запомнить все, но теперь мне будет легче, ведь я завел тетрадь-дневник для этих целей. И так, начнем с первого плана, который я составил самый первый. Начнем. План для двоих:

— 8:30 — рота выходит на развод

— 8:35 — нужно сделать 2

— 8:40 — вскрытие КХО (комната хранения оружия — МЗ) и взятие патронов

— 8:45 — поджог и сброс напалма, стрельба

— 9:00 — проверка баррикад

— 9:05 — остается 2».