Однако из Кронштадта наступающих встретил свирепый прицельный огонь. Наступающие смешались, кто-то тонул в полыньях, пробитых снарядами. Мало того, программа моряков вызвала сочувствие у многих красных: многие добрались до фортов, только чтобы сдаться русским повстанцам. Красные пытались бомбить форты с воздуха, но без всякого успеха. Укрепления не поддавались маломощным бомбам «этажерок». Тухачевский мрачно констатировал, что «русская матросня обороняется и артиллерия их отвечает полностью».

В тылу красных свирепствовали трибуналы, но делу это не помогло. Штурм изначально был обречён по чисто военным причинам: взять первоклассную крепость с линкорами было нетривиальной задачей даже для мощной армии. Тухачевский затребовал тяжёлую артиллерию.

Первый штурм Кронштадта окончился сокрушительным провалом. В крепости действовала своя печать и теперь она не жалела громких слов для обличения «еврейского фельдмаршала Троцкого». Однако ни риторические упражнения, ни удача на поле боя не решали главного для повстанцев вопроса: что дальше? Части РККА перед Кронштадтом накачивали резервами. Петроград был взят под полный контроль, любые попытки антибольшевистской и антисемитской агитации жестоко пресекались.

Моряки рассчитывали на всеобщее русское восстание, но теперь о нём и мечтать не приходилось. Запасы продовольствия не были бесконечны. Вдобавок произошло ещё одно поколебавшее позиции повстанцев событие: восстание раскритиковал интернационалист Ленин. Он пользовался на порядок большим авторитетом, чем Троцкий, а тем более другие функционеры, и его речь разочаровала многих в Кронштадте. В крепости появились первые сторонники прекращения восстания и ухода в нейтральную Финляндию.

Крах

Тухачевский готовил новую попытку штурма. Времени у красного командующего было впритык: скоро должен был растаять лёд. В Петроград стягивались эшелоны, под ружьё ставились курсанты, накапливалась артиллерия. Под Кронштадтом расположилась группировка в 24 тысячи солдат, позднее её довели до 50 тысяч. Штурмующих старались разбавлять идеологически заряженными коммунистами, комсомольцами и евреями. Однако несколько робких попыток перейти в наступление до середины марта кончались одинаково — пулемётные очереди, артогонь, трупы на льду, отход.

Город обстреливали из орудий всех калибров. Форты стояли под огнём, но раненые постепенно накапливались, а медикаменты вскоре иссякли, и лечить их стало нечем. Долгий обстрел неизбежно находил жертв. Быстро заканчивалось продовольствие и топливо. Голод, холод и неизбежно грядущие эпидемии могли покончить с русскими мятежниками скорее, чем красные.

Взять «размягчённую» крепость было проще. 16 марта начался ураганный обстрел Кронштадта. В туманную ночь на 17 марта красные пошли в бой. На этот раз большевики соблюдали строжайшую дисциплину — не шумели, не курили, не выдавали себя ничем. Красных обнаружили только перед самыми фортами.

Два укрепления были взяты на штык. Орудия Кронштадта изрыгали огонь, однако красным удалось зацепиться за форты и теперь они методично очищали позиции, хотя платили страшную цену за каждый шаг. Русские повстанцы сопротивлялись отчаянно, но целостность обороны уже была нарушена. Поразительно, но ещё недавно так вяло действовавшие советские части на этот раз пробивались по улицам Кронштадта, несмотря ни на какие потери. В этой бойне, где русские стреляли в других русских, обе стороны сражались с величайшим ожесточением, не прося о пощаде.

Однако заряда повстанцев хватило только на день 17 марта. Когда стало ясно, что удержать Кронштадт не удастся, русский гарнизон массово начал уходить в Финляндию по льду. Всего до финского берега добралось около восьми тысяч человек. До тысячи были убиты в боях, остальные начали сдаваться.

18 марта красные взяли под контроль линкоры. В течение дня в городе были подавлены последние очаги сопротивления. Красные лишились нескольких тысяч человек убитыми и ранеными.

Победа оставила горькое ощущение, как любой триумф гражданской войны. Сотни русских людей были расстреляны в ближайшие недели, других распределяли по лагерям. Лидер восстания писарь Петриченко ушёл в Финляндию, работал там плотником, его выдали после Великой Отечественной. Он умер в тюрьме. Военспец Козловский тоже жил в Финляндии и скончался в 1940 году. Судьбы изуверов Троцкого и Тухачевского широко известны — первый был убит в эмиграции, второй — расстрелян в 1937 году.

Волнения и восстания под занавес Гражданской войны возымели своеобразный эффект. Пока ещё длилась осада, Бланк провозгласил введение новой экономической политики. Она ослабляла до предела закрученные во время военного коммунизма гайки и позднее помогла восстановить разрушенную до основания экономику страны. Часть требований повстанцев — не только в Кронштадте, но и в Сибири, на Тамбовщине — была фактически выполнена. Напряжение в обществе спадало. Интересно, что очень критично к истории Кронштадта отнёсся Сталин: будущий всесильный генсек откровенно признал, что с введением НЭПа опоздали и Кронштадт подтолкнул либерализацию жизни в советском государстве. Как это часто случается, колесо истории поехало вперёд снова по русским костям.

ХЛ