Судьба экстремиста. Что происходит с участниками «списка террористов» в РФ на примере последователя Тесака.
Человек, который был осужден в России по «экстремистским» статьям 280 и 282 УК РФ, перестает быть полноправным членом общества. Даже после отбытого срока он остается на контроле Центра противодействия экстремизму МВД РФ, Центра «Э», и попадает в список Росфинмониторинга с именами предполагаемых «террористов». Среди них, например, есть первый президент самопровозглашённой Ичкерии Джохар Дудаев. Эти люди не могут устроиться толком ни на одну приличную работу, не могут снять квартиру, получить загранпаспорт, купить билет на самолет. В такой ситуации оказались бывший ярославский активист, ныне житель Полевского Виталий Дрыженко и его семья. Последователь основателя движения «Оккупай-педофиляй» Максима Марцинкевича по прозвищу «Тесак» в 2015 году Дрыженко получил срок. Он отсидел положенное и пытается сейчас построить жизнь заново. Все безуспешно. На его примере Znak.com решил рассказать, что ждет людей, которыми, пусть даже единожды, заинтересовался Центр «Э».
Руководитель организации «Русь сидящая» Ольга Романова на этой неделе опубликовала на своей странице в Facebook письмо, которое пришло к ней из Свердловской области от молодой девушки Екатерины Ушаковой. В нем она рассказала историю своего мужа Виталия Дрыженко, в 2015 году осужденного Ярославским городским судом по четырем статьям: статье 116 УК РФ («Побои»), статье 139 УК РФ («Незаконное проникновение в жилище»), статье 280 УК РФ («Публичные призывы к экстремистской деятельности») — «за призывы к революции в России», статье 282 УК РФ («Возбуждение ненависти либо вражды») — «за разжигание ненависти к социальному классу „сотрудник полиции“ и к лицам кавказской национальности».
Дрыженко получил 1 год колонии-поселения и после наказания, отбытого в 2016 году, вместе с супругой переехал в Свердловскую область, поселился в городе Полевском. Но начать новую жизнь у семьи не получилось из-за того, что мужчина попал в список экстремистов.
«Первое осознание кошмара пришло, когда настало время открыть зарплатную карту. Помню, в этот день мы зашли в „Сбербанк“ — удивленные лица сотрудников, круглые изумленные глаза, перешептывания. Конечно, ведь перед ними не абы кто, а сам экстремист, резидент списка Росфинмониторинга, где-то неподалеку от Дудаева, — пишет девушка. — Прошел год в борьбе за выживание. Год, полный нарушений наших прав, когда нас травили опекой, когда везде, куда пробовал устроиться мой муж, следом тащился полицейский и рассказывал, кто у них теперь работает. Нам пришлось сменить больше 10 съемных квартир, потому что спустя максимум месяц хозяева чудесным образом узнавали, что у них обосновалась чуть ли не ячейка ИГИЛ (запрещенная в России организация, признанная террористической, — Znak.com)».
«Впереди голодная зима и тягучая серая россиянская безнадега. Мы живем скверно и очень бедно, хотя мы не пьем и не гуляем. Мы взрослые, неглупые люди, которым перекрыли кислород. Пожалуйста, откликнитесь те, у кого есть возможность помочь», — так заканчивается письмо Екатерины Ушаковой.
Екатерина Ушакова — ученица пианиста с мировым именем Исаака Каца. Много лет девушка жила в Израиле, теперь возможность сесть за пианино у нее есть только на благотворительных концертах. Основное время у девушки уходит на поиски средств для пропитания и борьбу за здоровье дочери, которая из-за крайне скудного питания начала много и серьезно болеть.
С Виталием девушка познакомилась в соцсетях благодаря общей страсти к собакам. Сначала они переписывались во «ВКонтакте» о борьбе с догхантерами — теми, кто занимается самовольным отстрелом животных на улицах. Потом их общение переросло во что-то большее. Правда, свадьбу молодым людям пришлось играть уже в исправительной колонии № 2 Рыбинска, где Дрыженко заканчивал отбывать свой срок. На прямой вопрос, зачем было связывать жизнь с судимым, Ушакова честно признает: «Я такой человек, не могу предать».
После того как Дрыженко отбыл наказание, пара переехала в Полевской, маленький город в 50 километрах к югу от Екатеринбурга, известный по сказам писателя Павла Бажова. Семья занимает маленькую двухкомнатную квартиру в обшарпанном панельном доме, расположенном в северной части города (микрорайон Зеленый Бор). «Живем за квартплату. Это родственников квартира. Пустили, кажется, только из-за ребенка», — признается Екатерина корреспонденту Znak.com.
Около 40 минут Виталий в красках, с таким запалом, словно все случилось только вчера, рассказывал о своем ярославском прошлом. Там он был известен под псевдонимом «Варг Хакенкрец» — так зовут норвежского музыканта, создателя и единственного участника блэк-металлического музыкального проекта Burzum, он считается видным деятелем неоязыческого и неонацистского движений в Европе.
«В Ярославле у меня было свое движение. Это „Группа тотальной зачистки — регион 76“ („Г.Т.З“), 6 тыс. подписчиков. Она существовала где-то 3 года. Мы занимались тем, что выявляли педоориентированных личностей в интернете, с наркоманией боролись», — говорит Дрыженко. Он не скрывает, что пример брал с основателя движения «Оккупай-педофиляй» националиста Максима Марцинкевича, известного также как Тесак: «Встречался даже с ним. Идея сама понравилась. Сначала с ними начинал, потом отделился и самостоятельно продолжил», — рассказывает Дрыженко.
Тактику «Г.Т.З» тоже переняли у Тесака. Сначала через соцсети от имени малолетних переписывались с любителями особых развлечений. Договаривались на встречу. Туда приходила группа из 5-6 накачанных защитников детей, которые начинали прессовать незадачливого героя-любовника, снимая все это на видео. Однажды среди тех, кого «обработали» члены «Г.Т.З» во главе с Дрыженко, по его словам, оказался депутат Ярославской облдумы (фамилию его мы указывать не будем, так как уголовного дела в отношении него возбуждено не было и вина человека никак не доказана).
«Но и здесь „цэпээшники“ нами еще не заинтересовались. Началось все после того, как мы на Центральном рынке накрыли точку сбыта „спайсов“. Там изъяли мешок наркотиков в 6 килограммов. Потом в полиции нам сказали, что это оказались специи. Какие специи, если там „химия“ голимая была», — до сих пор возмущается Дрыженко. Правда, он честно признает, что тогда явно перегнул палку. Начал писать в соцсетях об «оборотнях в погонах, которые крышуют барыг». Заявился в кабинет к начальнику местного РОВД, чьи сотрудники проводили проверку по этой истории, и «обругал его».
