Но что нам перепись населения! Дайте слово учёным! Ведь кто-то заявляет, что антропологи, работавшие в Южной Африке, «ничего опубликовать не могут, потому что страна была закрытая». Но надо же! Оказывается, исследования антропологов, изучавших цветных «закрытой страны», публиковались в течение всего XX века. Расскажу только о некоторых.

Печально известен вышедший в 1913 году труд «Реоботийские бастарды и проблема смешанных браков» немецкого антрополога Ойгена Фишера — в дальнейшем, одного из почитаемых в III Рейхе теоретиков «научного расизма», чьи труды повлияли на Адольфа Гитлера. Фишер на материале южноафриканских цветных доказывал, что «полукровки» биологически ущербны, и призывал к расовой гигиене. Его услышали: межрасовые браки были запрещены во всех немецких колониях.

Другой антрополог-расист, член НСДАП Вольфганг Абель, опубликовал в 1933 году работу, посвящённую строению челюстей бушменов, готтентотов и «цветных».

Но, конечно, не только идеологи нацизма интересовались «цветными». В 1923 году вышла статья южноафриканского антрополога В. Бринка — анализ останков 15 гриква XIX века, извлечённых из захоронений на территории Западного Грикваланда. Учёный выяснял, как «гибридогенез», то есть метисация разных расовых типов — европейцев, бушменов и готтентотов — отражается на скелете (Brink, 1923). Позже, в 60—70-е годы, гриква изучал другой знаменитый антрополог, отец южноафриканской палеонтологии Филипп Тобиас (больше всего известный как один из первооткрывателей Homo habilis) и его ученики, нашедшие у гриква значительный «койсанский компонент», наряду с негритянским и европеоидным.

В 1951 году опубликовано краниометрическое исследование цветных Капской колонии, проведённое Дж. Кином из университета Кейптауна. Измерив 200 черепов и 130 живых кейптаунцев, автор заключил, что строение черепа «цветного» промежуточно между негритянским, готтентотским и европейским, хотя больше тяготеет к готтентотам. Кин пришёл к выводу, что цветные Кейптауна, при столь пёстром происхождении, уже стали по строению черепа достаточно однородной группой, не более изменчивой, чем белые и банту в том же регионе. В этой же публикации описываются варианты цвета кожи метисов — от практически белой до очень чёрной, а также структура волос: больше всего курчавых (59%), но встречаются обладатели волнистых и прямых волос.

Увы, Кин ничего не пишет о цвете глаз. Но среди чёрно-белых фотографий из «Реоботийских бастардов» Фишера встречается портрет как минимум одного светлоглазого бастера.

Отдельное исследование, посвящённое цвету кожи и глаз различных рас Южной Африки, было опубликовано в Южно-Африканском медицинском журнале в 1968 году. Авторы обращают внимание, что диапазон цвета кожи у цветных крайне широк и сильно перекрывается с уровнем пигментации как банту, так и европейцев. Особенно же любопытна статистика по цвету глаз — ведь приходится слышать, что «голубоглазеньких-то нет среди бушменов».
Данных по бушменам авторы не приводят, а вот среди 210 цветных Капской провинции нашлось 9 человек с голубыми глазами и 9 с зелёными или зеленовато-голубыми. В «цветной» выборке оказалась даже одна рыжеволосая женщина c зеленовато-карими глазами, у которой вдобавок была самая светлая кожа среди цветных.

Наконец, за дело взялись генетики. Первое генетическое исследование цветных провёл в 1972 году врач-иммунолог M. Бота, проанализировавший частоты групп крови южноафриканцев. Толчком к исследованию послужил печальный эпизод, произошедший в кейптаунском госпитале: от тяжёлой болезни крови скончался белый, брат известного политика. Врачи неправильно поставили диагноз, не распознав заболевание, типичное для чернокожих жителей Южной Африки. Значит, у этого человека, внешне чистокровного европейца, была «небелая» примесь. Бота собрал информацию о частотах групп крови разных популяций Кейптауна и сравнил с имеющимися данными по народам мира. По этому признаку белые ЮАР заметно отличались от западноевропейцев. Вывод автора в том, что около 7% генома этих людей восходит к «небелым» Южной Африки. Это объясняло наличие у африканеров (белых потомков колонистов) наследственных заболеваний, нехарактерных для европейцев, распространённость у них аномалий гемоглобина и определённого типа анемии (дефицита глюкозо-6-фосфат дегидрогеназы) — проблемы, встречающейся на Востоке и в Африке, но отсутствующей в Западной Европе. Одновременно с доктором Бота к такому же выводу (7% цветной крови у кейптаунских белых) пришёл A. Хесе, архивариус местной реформаторской церкви, изучивший старые записи о браках и деторождениях в колонии.

Исследование цветных Кейптауна, проведённое Бота, дало такую картину их генофонда: 34% европейских, 36% южноафриканских (койсанских либо негритянских) и 30% азиатских генов, при этом среди цветных чётко выделялись две группы, совпадавшие с их делением на христиан и мусульман — «малайцев». Видимо, это соответствовало преобладанию койсанской крови у первых и азиатской — у вторых.

Исследования XXI века

В XXI веке настала пора прямого изучения человеческой ДНК. В 2010 году международная группа генетиков ЮАР, Франции, Израиля, США и России (!) провела исследование митохондриальной ДНК и Y-хромосомы 590 цветных жителей Западной Капской провинции (христиан). Среди российских авторов этой масштабной работы — известный генетик, д. б. н. Олег Балановский, уже известный нашим читателям. Напомню, что мтДНК передаётся по женской линии, а Y-хромосома — по мужской, поэтому исследование позволило прояснить генеалогию цветных. Большинство линий мтДНК (79%) оказались африканскими, из которых 60% принадлежали гаплогруппе L0d. Эта гаплогруппа распространена среди койсанов и не обнаружена у других африканцев. Ещё 16,3% мтДНК характерны для Юго-Восточной Азии, особенно — Индии. И лишь 4,6% материнских линий типично европейские, причём среди носителей этих мтДНК половина принадлежит к специфическому гаплотипу U5a1 — это может говорить о единственной «женщине-прародительнице» этих людей.

Что касается мужских линий Y-хромосомы — картина вышла иная. Мужской африканский вклад здесь составил только 45%. Европейский вклад по мужской линии несравнимо больше женского — 32,5%, с преобладанием гаплогруппы R-M343, характерной для Западной Европы. Остальные линии (17,5%) — Индия, Китай и Юго-Восточная Азия.

Как видим, данные генетиков хорошо согласуются с тем, что нам известно из истории цветных: их генофонд формировался преимущественно мужчинами-европейцами из Нидерландов, Германии, Франции (а также рабами разного происхождения) и женщинами — аборигенками Юга Африки.

Любопытно, что три наиболее часто встречающиеся комбинации мт- и Y- гаплогрупп: RM343/ L0d, E-M2/L0d, O-M175/L0d — отражают, по-видимому, самые типичные пары, образовывавшиеся в капской колонии триста лет назад. Европеец + койсанка, африканец + койсанка, индиец + койсанка.

В том же году другая группа исследователей провела уже полногеномный анализ 1000 цветных, проживающих в двух районах Кейптауна. Согласно этому исследованию, компоненты генофонда цветных распределились так: 32—43% койсаны, 20—36% банту, 21—28% Европа, 9—11% Азия (преимущественно Индия).

Приходится слышать, что койсаны были почти полностью истреблены европейцами либо вымерли от эпидемий — например, племя койкой сильно пострадало от бубонной чумы в 1713 году. Однако — заявляют исследователи — наши результаты свидетельствуют против вымирания, ведь у многих цветных присутствует очень заметная примесь койсанской ДНК.

У исследования была и иная — медицинская цель. Дело в том, что в популяции цветных Западной Капской провинции свирепствует туберкулёз. Частота этого заболевания здесь высочайшая в мире. Восприимчивость к туберкулёзу явно имеет наследуемый характер. Для учёных такая смешанная популяция, как цветные — идеальный объект для поиска генов, отвечающих за подверженность туберкулёзу.

По материалам 22века