«Все происходило под действием чувства стаи. Архипов всем видом показывал – ищет жертву». Свидетели обвинения по делу казанских «неонацистов»: первые акции начались еще в 2014 году.
Одеваться неприметно, носить с собой баллончики и не брать телефоны — такой инструктаж проводил один из казанских «неонацистов» перед нападениями. Об этом заявил очередной свидетель обвинения, чей рассказ выслушал в суде и корреспондент «БИЗНЕС Online». А потерпевшим по одному из эпизодов на этот раз оказался сотрудник подразделения по борьбе с оргпреступностью. При задержании один из подсудимых якобы укусил его за руку.
В Верховном суде Татарстана продолжаются слушания по делу казанских «неонацистов».
НАПАДАЛИ ТОЛЬКО ВЕЧЕРОМ, ВСЕГДА НОСИЛИ ПЕРЦОВЫЕ БАЛЛОНЧИКИ
В Верховном суде Татарстана продолжаются слушания по делу казанских «неонацистов». На скамье подсудимых четверо — Роман Халилов, Руслан Архипов, Ростислав Малахов и Адель Аскаров. По версии СК и МВД, они причастны к ряду резонансных преступлений на почве межрасовой и межнациональной ненависти, самое громкое из которых — убийство в феврале 2017 года приехавшего из Чада студента КФУ Махджуба Тиджани. Сами обвиняемые вины не признают. Присяжные уже успели выслушать рассказы нескольких жертв нападений и свидетелей.
Выступил очередной свидетель обвинения, друг детства Халилова Илья Аверьянов — будущий юрист, студент Российского государственного университета правосудия (РГУП). Он рассказал, что учился с подсудимым в одном классе, жил по соседству. С Архиповым в 2013 году их свел случай — они вместе собирали деньги на помощь маме Халилова. Юноши стали общаться, проводить время вместе. На прогулки Архипов предлагал брать, уверяет свидетель, перцовые баллончики — «для самообороны от лиц неславянской внешности». При этом несколько раз «прогулки» заканчивались реальными драками — тогда и шли в ход перцовые баллончики.
Аверьянов признался: равнялся на старших в своей компании, тогда ему было лишь 15 лет. При этом о националистических взглядах своих друзей он не знал почти ничего. Такие «прогулки» продолжались до конца 2014 года, после с Халиловым и Архиповым он не виделся. Адвокаты подсудимых указали на то, что свидетель в своих показаниях говорит о событиях 2013–2014 годов, тогда как в обвинении речь идет о 2016-м — именно этим годом обвинение датировало первые так называемые акции будущих подсудимых. Но судья решил, что это имеет прямое отношение к делу.
Гособвинитель Юрий Маданов оказался допросом Аверьянова недоволен и попросил дополнительно огласить показания свидетеля, которые он давал еще в кабинете следователя. Из них следует, что юноша был задержан в марте 2017 года по подозрению в убийстве студента из Чада, но спустя несколько дней подозрения с него сняли. Во время допроса, зачитал прокурор, студент РГУП рассказал следующее: когда познакомился с Архиповым, ему было известно, что он придерживался «неонацистской идеологии» и рассказывал о ней.
«Так как он [Архипов] был старше и физически сильнее, то я ему не возражал. Архипов всегда вел себя скромно, не носил с собой сотовый телефон, о следующей встрече договаривался заранее: назначал время и место», — охарактеризовал Аверьянов своего друга. Спустя два месяца после знакомства, излагалось в показаниях, Архипов стал звать его на прогулки, в ходе которых просил «напасть на лицо неславянской внешности, распылить в его сторону газ из баллончика». «Баллончик я начал носить с собой, потому что он [Архипов] мне так сказал. При этом у него самого всегда с собой был нож в кобуре и перцовый баллончик. Нападение на лица неславянской внешности Руслан объяснял ненавистью к ним. Также он мне говорил, что я должен испытывать к данным лицам националистическую ненависть», — зачитал показания свидетеля прокурор.
Так называемые акции начались уже в начале 2014 года, и сам Аверьянов, по его показаниям, участвовал в четырех из них. Одно из нападений произошло около торгового центра XL. Собравшись вместе, компания заметила проходивших мимо людей кавказской внешности. «Архипов неожиданно для всех подбежал к одному из них и ударил рукой в район головы. Они [кавказцы] начали сопротивляться и громко кричать, поэтому мы все вместе распылили им в глаза аэрозольные баллончики. После этого мы разбежались в разные стороны», — описал в ходе допроса в следкоме одно из нападений студент РГУП. После дебютного нападения Архипов предложил закрепить результат. Он, отмечено в показаниях, проводил инструктаж: учил приходить на нападения в неяркой одежде, не брать с собой телефоны, никому не говорить об «акциях», даже родственникам, а во время них нападать с использованием перцовых баллончиков.
«Встреча могла начаться днем, но нападение совершалось всегда только в темное время суток, — говорил Аверьянов на допросе. — На встречах я пытался объяснить Руслану, что мне не нравится заниматься подобной деятельностью, но он воспринимал мои попытки отказа агрессивно и убеждал меня в необходимости продолжить акции. Хочу добавить, что их я совершал по своей инициативе. Особо меня никто не заставлял и не убеждал, все происходило спонтанно, под влиянием адреналина и чувства стаи. За все время общения с Русланом я понял, что он является очень агрессивно настроенным к лицам неславянского происхождения и готов при любой встрече избивать их и забрызгивать газовым баллоном».
Аверьянов пояснил, что в какой-то момент твердо решил закончить общение с Архиповым, но боялся сказать ему об этом прямо. «Всем своим видом Руслан показывал, что ищет очередную жертву для нападения», — следует из показаний. Окончательно общаться, по его словам, они перестали в начале 2015 года: во время случайной встречи на Баумана, на которой был и Халилов, перед Аверьяновым поставили прямой вопрос, отошел ли он от группы, на что тот ответил: «Да».
После оглашения показаний свидетеля защита выложила свой козырь: на повторном допросе в марте 2017 года Аверьянов якобы четко указал, что из названных следователем фамилий (в список входили более 10 человек) он знает только Халилова и Аскарова, а фамилию Архипова, присутствовавшую в списке, он не назвал… Усилил аргументы защиты и сам свидетель, который в суде заявил: во время дачи показаний на него оказывалось моральное давление.
