«Хорошее дело делали, а написали, что мы занялись цензурой». Как прокуратура ищет сайты для блокировки.

Для поиска ресурсов с запрещенной к распространению информацией сотрудникам прокуратуры регулярно приходится вбивать в поисковую строку браузера запросы с восхвалением экстремистских идеологий или с призывами к насилию в отношении полицейских. «7×7» выяснил, что в надзорном ведомстве нет KPI по количеству заблокированных ресурсов, а сами прокуроры не считают свою работу цензурой.

Зачем согласовывать экстремизм

Когда прокуроры в районах находят сайты с фальшивыми документами и призывами бить полицейских, они направляют иски сразу в суд. В случае с экстремистским контентом и терроризмом дело обстоит иначе ― перед отправкой в суд ссылки уходят в областную прокуратуру для согласования.

― У нас есть задача противодействовать распространению радикальной идеологии в интернет-пространстве. В 2016 году приказом прокурора области введено предварительное согласование проектов заявлений о блокировке интернет-ресурсов с экстремистско-террористическим содержанием со мной до направления их в суд. Это правило было введено, чтобы не предъявлять откровенно необоснованные иски, чтобы уберечь себя от ошибок. Одна голова хорошо, а две лучше, ― рассказал «7×7» помощник прокурора Кировской области по надзору за исполнением законов о федеральной безопасности, межнациональных отношениях, противодействии экстремизму и терроризму Александр Попов.

Он приходит на работу пораньше, чтобы посмотреть, что прислали районные прокуроры.

― Каждый же понимает по-своему: кому-то кажется запретной фотография 1940 года с немецким солдатом, но у нас другое мнение ― если нет пропаганды нацизма, распространения фашистской идеологии, то это исторические материалы. Иначе можно доблокироваться до учебников, документальных, художественных фильмов, и запретим ненароком Штирлица или учебник истории, ― уточнил Попов.

Как ищут русский экстремизм

Для поиска такого экстремистского контента используется тот же метод ключевых слов: например, «белое братство», «белая сила», «смерть жидам», «Адольф Гитлер», «национал-социализм», «гитлерюгенд», «четвертый рейх», «ставропольские скинхеды», «антискинхеды», «слава рейху», «правые фанаты Руси», «1488». В специальной таблице областная прокуратура ведет учет найденных районными прокурорами ресурсов, напротив каждого адреса прописана ключевая фраза и отметка ― «согласовано» или «не согласовано». Это нужно, чтобы не отправлять в суд иски по одному и тому же контенту.

После согласования в суд отправляется типовое административное исковое заявление о признании информации запрещенной к распространению. Все иски рассматривают в Ленинском суде Кирова ― по месту нахождения управления Роскомнадзора как ответчика. В иске надо описать, что содержится на ресурсе. Это объяснение должно быть убедительным для суда, одного скриншота будет недостаточно.

Между моментом подачи иска в суд и блокировкой противоправного контента проходит около двух месяцев. Прокурорам приходится ждать судебного решения, его вступления в законную силу, поступления в Роскомнадзор ― причем центральный аппарат ― и самой блокировки. Около шести лет назад, рассказал Попов, иски о блокировке предъявлялись к провайдерам ― по одному и тому же контенту можно было подать пять-шесть заявлений. По его словам, в этом направлении у прокуроров также нет плановых показателей. В то же время он обращает внимание, если из районов ничего не присылают:

― Никто не говорит, что прокурор пришел и с утра до обеда сидит «ВКонтакте», что-то ищет. Все работу по-разному построили: у кого-то МВД хорошо работает, кто-то в свободное время, вечером этим занимается, кто-то утром. Я здесь советов прокурорам не даю и результатов с них особо не спрашиваю. Есть ― хорошо, нет ― объясните почему. Планов на месяц/квартал нет, зачем? Мы не стахановцы. Дело в том, что наша деятельность многоплановая, в разных районах разные проблемные точки. Если человек не отличился на ниве борьбы с экстремизмом в интернете, это не говорит о том, что он плохо работал. Может быть, он что-то другое хорошо сделал, ― объяснил он.

Зачем нужна экспертиза

Из кировской прокуратуры в суд в основном идут иски, связанные с нацистской символикой, способами изготовления взрывных устройств, продажей оружия, паспортов, заключением фиктивных браков, обналом. По мнению Попова, было бы неплохо, чтобы для блокировки таких интернет-ресурсов был внедрен внесудебный порядок ограничения доступа.

Экстремистская информация в сети разнообразна: здесь высказывания и против евреев, и против русских, и против кавказцев, против мигрантов, джихадисткой направленности ― оправдание ИГ* (запрещенная в России террористическая организация «Исламское государство»), призывы вступать него. Блокировка всего этого ― дело не быстрое еще и потому, что нужно провести лингвистическую экспертизу. Их проводят специалисты кировской лаборатории судебных экспертиз или АНО «Кировский региональный центр исследований и экспертиз ВятГУ», у которых иногда заказывает исследования ФСБ. Попов отметил, что бывают и отрицательные экспертизы, когда специалисты говорят, что ничего запрещенного в высказывании нет.

Экспертиза проводится не всегда ― если материал уже был признан запрещенным и внесен в список запрещенных, то Роскомнадзор просто уведомляют, что по такому-то адресу есть такой-то контент, нужно заблокировать доступ к нему. К письму прикладываются акт осмотра или скриншоты с подписью, что эта информация тогда-то таким-то судом была признана запрещенной. Весь найденный контент предварительно проверяют на включенность в федеральный список экстремистских материалов.

― Экспертиза не проводится, когда на сайтах находим свастику, потому что это очевидно всем. Но, безусловно, кроме самой свастики на странице должна присутствовать нацистская, фашистская идеология, какой-то контекст с посылом «нацизм, фашизм — это хорошо». А не просто картинка с солдатом вермахта, у которого на рукаве свастика. Или перечеркнутая свастика, это из антифашистских групп ― такие проекты исков приходили от районных прокуроров, но они не согласовались, ― рассказал «7×7» Александр Попов.

Он подчеркнул, что контекст учитывается обязательно, «чтобы это не были шутки, мемы, исторического плана картинки»:

— Если нет пропаганды, никто не будет блокировать, ― заверил он.

В то же время в пресс-релизе кировской прокуратуры о блокировке страницы с пропагандой нацисткой символики сказано, что «запрет на использование в любой форме нацистской символики» установлен федеральным законодательством. А в решении суда по аналогичному иску от другой кировской прокуратуры уточняется, что «нацистская атрибутика и символика используется с целью оскорбления советского народа и памяти о понесенных в Великой Отечественной войне жертвах», а «указанные страницы не являются историческими и не содержат в себе научный подход». Если обнаруживается информация о способах изготовления взрывных устройств, экспертиза нужна обязательно ― специалисты проверяют, возможно ли по указанным методам изготовить самодельное взрывное устройство.

Тем временем правоохранительные органы ряда российских регионов уже обзавелись специальным программным обеспечением, которое самостоятельно ищет контент и автоматически формирует список ссылок с потенциально противоправной информацией. По словам помощника прокурора Попова, стоят такие комплексы дорого: например, Татарстан может себе их позволить, а Киров пока нет.