Труд и образование

Но беженцы — это конкретный вопрос. Люди бежали от гуманитарной катастрофы и европейцы проявили милосердие к обездоленным людям. Принимающие страны ответили образовательными услугами, ведь большое количество беженцев не имеет даже среднего полного образования; например, в Норвегии — 67% мигрантов, в Швеции — 50% мигрантов (и только 4% посещает школу после получения вида на жительство), в ФРГ только 38,3% имеют профессиональное или высшее образование (в том числе и неполное). ФРГ отметилась наибольшим количеством инициатив для мигрантов по изучению языка, поиску жилья, медицинским услугам, стипендиям. По оценкам ЮНЕСКО, только треть людей из Африки южнее Сахары имеют начальное образование, а высшее образование получает только 1% беженцев. Проблема образования определяется не только нехваткой учителей (ФРГ необходимо ещё 42 тыс. педагогов), но и особыми требованиями к профессиональной подготовке — мультикультурный подход подразумевает обучение в переполненных классах учеников с разными языками и разных возрастов. При этом, расходы на беженцев не воспринимаются негативно — немецкие экономисты видят в этом стимулирование экономики через создание новых рабочих мест.

Новая база ультраправых

Огромное количество приезжих трудно ассимилировать, им проще обосноваться у ранее приехавших земляков и жить на пособия, что стимулирует рост недовольства коренного населения и может стать причиной рецессии экономики. Нынешняя трудноуправляемая ситуация легко станет неуправляемой — и бдительные дружинники рискуют стать штурмовыми отрядами, которые уже не будут надеяться на помощь полиции. Нападения на приёмные центры и мечети были и раньше, но это было уделом малочисленных групп местечковых хулиганов из числа неблагополучной молодёжи. Однако обострение ситуации с мигрантами — это благодатная почва для крайне правых партий, глубоко не вникающих в причины миграции, социальные проблемы беженцев и ставящих всех лиц неевропейского происхождения в один ряд, вне зависимости от уровня образования и рода их деятельности. И здесь борьба идёт за средний класс — образованных людей с хорошим устойчивым достатком, умеющих считать свои деньги и не понимающих все тонкости возросшей нагрузки на их экономику из-за беженцев. Европа может похвастаться первым местом по количеству взрослого населения, относящегося к среднему классу — 194 млн человек в 2015 году. В процентном соотношении этот класс больше всего заметен в Бельгии, Италии, Великобритании, Норвегии, Испании, Нидерландах, Ирландии — более 50% населения стран; во Франции, ФРГ, Финляндии, Дании, Швеции, Австрии — от до 40 до 50%. Но средний класс предпочитает устойчивый доход и отсутствие каких-либо радикальных сломов, а стремление к наращиванию капитала интернационально.

В послевоенное время, помимо запрета этнического национализма, стирался и гражданский — европейская интеграция создала новые наднациональные институты и стёрла границы между странами. Приём беженцев из отдалённых от Европы регионов, возросший с 1990-х гг., постепенно давал трещину во внутриевропейских отношениях — менее обеспеченные страны взваливали миграционные проблемы на более обеспеченные. Новые члены ЕС, в прошлом закрытые и не обладающие большой долей среднего класса, отказываются брать на себя обязательства по приёму мигрантов, которым нужно предоставить жильё, работу и образование. Конечно, есть канал связи между обществом и властью в виде политических партий, и есть такие, которые продвигают антииммигрантскую повестку дня, но сейчас она выливается в евроскептицизм и национализм, когда каждая страна хочет не только избавиться от команд Брюсселя, но и транслирует все тяготы и лишения приёма беженцев вообще на всех представителей неевропейских этносов, даже если они приехали и ассимилировались ранее. Беда в том, что нынешний миграционный кризис в Европе был вызван резким и огромным потоком представителей других культур, и неспособность «переварить» его в кратчайшие сроки дали простор для бескомпромиссной риторики, простой и лёгкой по своему содержанию. Предлагающие любому внезапному явлению быстрый ответ, не углубляясь в его причины и не задумываясь о последствиях, националистические партии резко набирают популярность в странах, наиболее пострадавших от миграционного кризиса. Однако выборы проходят всего лишь раз в несколько лет, а бытовая межнациональная рознь происходит ежедневно. Рост преступлений против иммигрантов показывает, что рядовые граждане не собираются дожидаться очередного обновления депутатского корпуса. Происходит самое опасное — к решению миграционного вопроса с помощью националистических структур (разной степени радикализма и законности) подключаются те люди, которые раньше не видели себя в их рядах. Настроения против ЕС и мигрантов даже прежних поколений уже присутствуют в парламентах европейских стран и рейтинг только растёт, но далеко не за счёт собственной привлекательности или политических программ. Это выражение отчаяния и разочарования нынешними политическими кругами, это протест и вотум недоверия.

Сергей Андреев
Аспирант ИМЭМО им. Е. М. Примакова РАН
РСМД