перцовый газ радует глаз

«Тебя посадим, а девушку твою изнасилуют». Оборонялся от сотрудников ФСБ в штатском и стал подозреваемым.

Артем Загребельный из Красноярска говорит, что брызнул из перцового баллончика, пытаясь вырваться из рук нападавших, которые «представились» только через несколько минут борьбы. И оказались сотрудниками ФСБ. Сейчас 26-летний Загребальный вынужден изучать материалы заведенного на него уголовного дела о применении насилия в отношении представителя власти.

«Слушай, ты кто вообще?»
«Задержание» произошло в Красноярске 7 ноября 2019 года в подъезде жилого дома, где находится квартира Загребельного, на площадке у лифта.

– Я возвращался домой из магазина. Вошел в подъезд, увидел, что рядом в холле подозрительные мужчины стоят. Нажал кнопку лифта, стал ждать. Заметил, что они ко мне проявляют какой-то интерес, обращают внимание, но со мной они не разговаривали. Когда лифт приехал, оттуда вышли люди, я стал заходить и краем глаза заметил, что один из этой троицы – за мной следом. Я что-то растерялся, кнопку лифта не нажал. Он спросил, какой этаж у меня, я ответил – 23-й. Он нажал кнопку этажа, потом дверь подпер и спрашивает: «Вы из какой квартиры?» Я ответил, из какой. Спрашивает: «Загребельный?» – «Да». Он к тем двоим отворачивается, рукой какой-то жест делает – они подходят: второй, за ним третий, и начинают из лифта меня натурально выдавливать.

– Они были в обычной одежде? Не в форме?

– Да. Они мне не представлялись, удостоверение не показывали, что они из ФСБ, не говорили. Просто начали без объяснений выпирать меня из лифта. Мне было непонятно, что вообще за фигня происходит. Когда они уже вытолкали меня из кабины, я резко развернулся – они все сзади меня оказались. Резкий разворот сделал, выхватил из кармана «перцовку», и когда они меня схватили – распылил «перцовку» тому первому, кто в лифт за мной зашел. Понятно, опасался, что двое других тоже могут что-то со мной сделать, брызнул и на них. Потом они меня с ног свалили. Когда уже упал, я третьему нападавшему «перцовкой» в лицо брызнул, затем двое выбежали из подъезда, а я с третьим остался. Боролся с ним, потому что думал, если сейчас отберет «перцовку» – либо мне в лицо набрызгает, либо как-то еще отыграется за попытку оборониться. Тогда я его и спросил: «Слушай, ты кто вообще?» Он говорит: «ФСБ». Я сразу баллон ему отдал, вообще перестал пытаться скинуть его с себя и прочее. Он продолжал меня держать. Через полминуты примерно в подъезд влетел СОБР, меня завернули, увели в автобус, там кинули между сидений лицом вниз.

– Вам удалось спросить их, почему задержание было проведено незаконно – без представления и предъявления документов?

– Когда уже в автобусе валялся, в него кто-то залетел, меня начал ногой лупить по спине. Я спрашивал: «Почему вы не сказали, что из ФСБ?» Молчит. Еще этот орал, что будто бы я в 2015 году звонил Вольнову (украинский пранкер Евгений Вольнов; объявлен в розыск СК России по обвинению в распространении фейковых сведений после пожара в кемеровском торговом центре «Зимняя вишня» и призывах к террору против граждан России. – С.Р.), хотя я никогда ему не звонил. Называл меня «правосеком» и кричал, что я «из хохляндии приехал». Минут через 20 меня вытащили из автобуса и повели в квартиру на обыск. Начали давить, угрожать – мол, ты совершил нападение на сотрудника, ослепил его. Я опять спросил: «А что, нельзя было сказать, что вы из ФСБ?» Они ничего на это не ответили.
Во время обыска сотрудники ФСБ, по словам Загребельного, издевались над ним и его девушкой Маргаритой Стениной (сейчас они женаты, Маргарита взяла фамилию мужа).

– Хамство, глумление, насмешки, издевательства. Во время обыска руки мне заковали в наручники за спиной. Когда нашли сделанную «по приколу» и давно забытую шапочку из фольги, надели на меня и вместе с собровцами начали смеяться, снимать на телефон. Пытался ее смахнуть с себя, мне запретили под угрозой избиения – прямо в ней и повезли в отдел ФСБ. Маргариту травили, заявляли ей: «Твой придурок отъезжает по 317-й (ст. 317 УК РФ. Посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа; грозит сроком от 12 до 20 лет, либо пожизненным лишением свободы. – С.Р.), будешь ему 12 лет передачки носить!» Они прямо смаковали эту тему, смотрели, как она плачет, довели ее до истерики и радовались этому, – вспоминает Артем.

Из квартиры Загребельного сотрудники ФСБ забрали компьютер и телефон Маргариты, телефон Артема и его мачете, электронику и блок-схемы. При этом, по словам Загребельного, ему заявляли, что с их помощью он якобы планировал делать бомбы, чтобы убивать людей. Загребельный это отрицает.
– Это мои увлечения, вполне безобидные: я люблю собирать схемы, а мачете – для пешего туризма, я хожу в походы. Никаких документов об изъятом ни мне не дали, ни Маргарите не оставили. Только в протоколе об изъятии мы расписывались за вещи. Он остался у них.

Копию мы и не подумали просить. Все это было настолько внезапным. Я же ничего, в чем меня обвиняли, на самом деле не делал, ни к чему не готовился.

Во время обыска показали бумагу, что он проводится в связи с причастностью к экстремистской деятельности. По-моему, статья 280, часть 2 (Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности с использованием СМИ или сети «Интернет»; срок до 5 лет. – С.Р.). Я даже не помню, что там толком было написано.

– Когда вам подробно объяснили, в чем подозревают? Привели даты или содержание ваших разговоров?

– Обвинения мне толком никакого не предъявили, но больше всего говорили про пранкера Вольнова. Уже после обыска, когда меня привезли в отдел Федеральной службы безопасности, заявили, что я якобы подстрекал вместе с Вольновым к терроризму. Якобы я писал ему, что у меня какие-то номера есть, чтобы сагитировать на что-то запрещенное. Как доказательство приводили некий скриншот – показали один раз и то с расстояния в несколько метров.

Я с Вольновым переписывался, но я никаких призывов, подобной фигни не распространял. Переписывался с ним буквально два раза из любопытства – один раз по теме эмигрантов, второй раз о чем-то по недвижке.

Вместо вопросов по поводу этих эпизодов в отделе ФСБ его, говорит Загребальный, избили, а после заставили «репетировать» признание для следователя районного Следственного комитета.