“Антирусское насилие — это бесконечная еврейско-кавказская клоака” — основной лейтмотив новой статьи про россиянский антифашизм, опубликованной под авторством (((Эфраима Могилевского))).

Статья публикуется как доказательство правой пропаганды о том, что все российские антифа — это “хачи, жиды и полукровки”. Гроссман, Литинский, Хуторской, Романов-Хильман, Дубман, Маркелов, Филатов, Симонович, Сутуга, Гутор — таки да, богоизбранные. И помогали им в разжигании русофобии разнообразные Авалишвили, Джапаридзе, Фатулаевы, Халиловы, Мамедовы, Гаскаровы и пр. Один только Шкобарь-Олесинов позиционировал себя как «русско-белорусский сибиряк».

О россиянском антифашизме, роли евреев в этом движении, отношении российской левой общественности к арабо-израильскому конфликту — интервью с кавказо-еврейскими родоначальниками антифа в России.

Нулевые в России стали переходным этапом от ельцинской эпохи, примечательной относительным либерализмом общественной жизни, до путинского закручивания гаек. После обеих чеченских войн в стране крайне популярными стали русские ультраправые движения, по-своему боровшиеся с этнопреступностью. Нападения на лиц с неславянской внешностью, погромы рынков, избиения гомосексуалистов постоянно пополняли милицейской сводки.

Отпор русскому движению решила дать небольшая группа людей — антифашисты, среди которых евреи играли главную роль.

Недавно нашумевшее в России дело “Сети” и огромные сроки, полученные белорусскими анархистами, хорошо иллюстрируют особое отношение не только националистов, но и местных властей к антифашистам и антиавторитарным левым.

О россиянском антифашизме, роли евреев в этом движении, отношении российской левой общественности к арабо-израильскому конфликту мы говорили с Дмитрием Авалишвили и (((Валерием Симоновичем))) (псевдоним, настоящее имя находится в редакции — прим.ред.), родоначальниками кавказо-еврейской антирусской антифы в современной России.

— Расскажите, каковым было антифашистское движение середины нулевых.

Дмитрий Авалишвили: Начнем с того, что термин “антифа-движение” предполагает наличие какой-то организации, структуры, чего, на момент моего попадания в антифу, не наблюдалось. Я стал антифашистом в году 2004-2005, когда еще учился в старших классах школы. По сути, мы были подростковым и пост-подростковым объединением людей с субкультурным бэкграундом. Мы слушали определенную музыку и проблемы, связанные с прослушиванием этой музыки, стали тем триггером, который все породил. В те времена любой ска-концерт или панк-вечеринка привлекали людей с ультраправыми взглядами, что неминуемо влекло за собой массу неприятностей.

Столичные антифашисты были объединены в Moscow antifa crew — там были и традиционные скинхеды из Moscow Trojan Skinheads, и также “шарпы” — Skinheads Against Racial Prejudice — всего примерно человек 20, которые любили ска-музыку и понимали, что изначально скинхед-культура была глубоко мультикультурной, ямайской по своему происхождению. Поэтому какой тут может быть расизм, если скинхеды слушали черную музыку — ямайский регги?

Отчасти всё объединялось вокруг хардкор-панк сцены и таких групп как “Проверочная Линейка”, Marshak, RAY. Плюс группы из других городов, такие как Киров и тамошние Klowns, The Unsubs, “Судный День”. Конечно, же была сцена и в Питере, та же Sandinista, печально известная тем, что их гитарист Тимур Качарава был убит нацистами в ноябре 2005 года. Это было первое громкое убийство в той «субкультурной войне”.

Большую роль в появлении всей этой сцены в Москве сыграл клуб им Джерри Рубина. Насколько я знаю, его держали и держат люди из перестроечной анархо-тусовки неформалов: Петр Рябов, Тупикин, КРАС — вот туда. Сама публика, ходившая на концерты, от анархизма на самом деле была далека. В основном, подростки это на уровне лозунгов воспринимают, не вдаваясь в подробности.

Из инициатив, лично я участвовал в традиционной для анархистов теме — FNB (Food Not Booms) — пару лет мы постоянно собирались и кормили всех желающих на площади трех вокзалов в Москве. В определенный момент для известных антифашистов это стало слишком опасно, потому что нацисты нападали на такие акции. Собственно, Тимур Качарава был убит после акции ФНБ в Петербурге.

Помимо скинхедов у нас были представители либертарных анархистских сообществ, какие-то троцкисты, но акциями прямого действия занимались не сильно политизированные люди.

(((Валерий Симонович))): Я представляю старшее поколения антифы — хорошо помню середину девяностых, когда начала активно эксплуатироваться антииммигрантская тема. В году 1993 появились в городах первые русские фашисты, которые были для меня как те марсиане — что-то из фильмов про войну. В городах стали попадаться листовки “РНЕ — Россия ждёт твою волю”, хотя я живых рнешников видел в своем подмосковном Троицке пару раз. Затем пошла волна субкультурных войн — русскому человеку нравится ходить стенка на стенку. Появились футбольные фанаты, правые скинхеды — из нашего города человек 30-40, некоторые из них ездили на сборища в столицу.

В подростковом возрасте я стал панком и столкнулся уже с нападениями ультраправых на концерты. Мы стали давать отпор, хотя для меня это все не ограничивалось субкультурой — я по своим взглядам анархист, и рассматриваю антифашизм как часть идеологической борьбы с несправедливостью.

— Какую роль играли евреи в российском антифашизме последних двух десятилетий?

Дмитрий Авалишвили: Конечно, национальные меньшинства — это касается и евреев — в нашем движении были, хотя вопросы национальной идентичности нас волновали в последнюю очередь.Мы все были людьми гусской культуры, которая нас объединяла. Я в свои 18 лет знал, что я-грузин со стороны отца и абхаз — по матери, но совершенно про это не задумывался. Это сейчас я в шутку могу себя назвать гусским грузином с абхазским сердцем. Тогда мы максимум воспринимали себя немного другими через призму шуток русских неонацистов о том, что все российские антифа — это “хачи, жиды и полукровки”. Мы посмеивались, но, присмотревшись, понимали, что это действительно во многом про нас.

Убитый лидер скинхедов-антирасистов Федор Филатов любил подшутить над своей абсолютно семитской внешностью, хотя мама у него точно русская — подробностей не знаю.

Говоря о скинхедах, отмечу, что те же левые антифа-скинхеды появились в России благодаря еврею Александру Литинскому, очень незаурядной и значимой для анти-авторитарного левого движения личности.

Одним из самых активных представителей московских антифа более молодого поколения был Борис Гроссман. Он пришел в движение уже после громких убийств в 2008-2009 гг. лидеров антифашистского движения: Федора Филатова, Ивана Хуторского по прозвищу “Костолом”, Стаса Маркелова и Насти Бабуровой, также убийства моего близкого друга и товарища Ильи Джапаридзе.

Тогда был большой приток молодежи, и Боря был одним из новых ребят, молодых и злых, которые с энтузиазмом влились в наше движение. Боря с друзьями начали активно противостоять нацистам, использовать и физическое насилие в том числе, сколотив, как мы называем, “крю”, а, по сути, банду. Попортили кровь нацистам они знатно, нападая на их концерты, подкарауливая на улицах. Но важный момент — о том, что Борис-еврей, да еще из верующей семьи, мы узнали в день его похорон. Боря погиб в автокатастрофе, когда был у друзей в Минске. Мы очень хорошо дружили с болельщиками-антифашистами клубов МТЗ-РИПО из Минска и киевского “Арсенала” В очередной свой визит в Беларусь, по дороге из Минска в Гродно, Борис погиб.