«Мне кричат «Коронавирус!» — как будто это мое второе имя». Как россияне боятся коронавируса и кого винят в своем страхе.
Пандемия коронавируса привела к усилению ксенофобского отношения к людям азиатского происхождения по всему миру, при том что США уже обогнали Китай по числу зараженных, как и европейские страны, если суммировать всех заболевших. Тем не менее, согласно международному опросу с участием нескольких тысяч человек, больше всех склонны избегать контактов с людьми азиатской внешности именно россияне, хотя каждый пятый житель России не является этническим русским. Наши соотечественники с азиатской внешностью подвергаются все большим нападкам, преследованию и дискриминации. «Лента.ру» записала их монологи.
«Теперь быть азиатом — значит быть чумной крысой»
Лиза, бурятка, 27 лет
Иногда меня принимают за кореянку, и это в России самый лучший вариант — когда тебя принимают за китайцев-корейцев-японцев. Презрительное отношение лучше, чем когда тебя принимают за мигранта из Средней Азии, потому что к ним отношение однозначно агрессивное. По крайней мере так было до коронавируса.
Теперь в принципе быть азиатом — значит быть чумной крысой.
Пару дней назад на работе (я веду лекции) ко мне подошла девушка. Лекция была о моде, и я, естественно, рассказала, какие последствия для модной индустрии несет эпидемия. Девушка работает в бутике Chanel. Она заявила мне в лицо, что «только у китайцев бывает коронавирус», и она их старается не обслуживать, а с европейцами «все нормально».
Маме приходится слушать больше расистской чуши, потому что у нее более выраженная азиатская внешность, чем у меня, потому что у меня отец русский. Например, у нее на работе в коллективе три Светы. Двух называют по фамилии, а ее — «Света нерусская», хотя она живет в Санкт-Петербурге с 70-х. А когда я поступала в школу, директор попросил папу переводить маме, что он говорит, хотя еще пять минут назад мама говорила по-русски.
В метро ее могут попросить встать со словами, что иммигрантам тут не рады. Пару раз к ней подходили мужчины на улице и спрашивали, «как ей не стыдно, будучи мусульманкой, носить обтягивающие джинсы». Она учит английский, и когда смотрит обучающие видео, люди в метро, например, говорят: «Ой, эти обезьяны по-русски вообще говорить умеют? Английский они учат!» Полиция постоянно проверяет гражданство. Когда я была маленькая, мы с ней даже попали в отделение — милиционеры решили, что она украла русского ребенка (у меня в детстве были очень светлые волосы).
Недавно она ехала на поезде в Архангельск, и дети из двух вагонов пришли на нее посмотреть. В такие моменты чувствуешь себя обезьяной («обезьяна из аула» — это, кстати, тоже распространенная форма оскорбления).
Раньше все боялись скинхедов. У каждого в нулевых был знакомый, на которого напали скинхеды. Все [в Бурятии] боялись отправлять детей учиться в Москву. Но, будучи русским азиатом, можно было притвориться туристом: мой друг-бурят, знающий японский, пару раз помогал нам отвязаться от компаний, решивших, что мы иммигранты из Средней Азии. В другой раз сын маминой подруги, который учился в МГУ, возвращался домой поздно вечером и наткнулся на толпу скинхедов. Они начали выяснять, откуда он, и он сказал, что из Бурятии, тогда один заявил: «Я служил в Бурятии! Буряты наши, из России», — и его отпустили.
Теперь боятся всех азиатов. Мне на улице кричат «Коронавирус!» — как будто это мое второе имя, отсаживаются от меня в транспорте, отходят в очереди. Мужчина в магазине как-то попросил не чихать на него, как только я переступила порог. Я постоянно слышу об избиениях и очень тревожусь. Мои подруги-бурятки, особенно в Москве, боятся ездить вечером одни. От них тоже отсаживаются и ведут себя агрессивно.
Можно списывать это на людское невежество, но так жить устаешь. Когда говоришь о бытовом расизме кому-то, слышишь в ответ: я вот учился/работал с азиатом/азиаткой, и все нормально было. Это постоянное обесценивание раздражает еще сильнее. Ты не оскорблял азиатов — вау, вот тебе орден! Это не значит, что проблем бытового расизма в многонациональной России нет.
«Да когда же вы все сдохнете!»
Жансая, казашка, 27 лет
Воскресным утром мы с молодым человеком (по национальности он, как и я, казах) вошли в полупустой вагон метро. Мы сели вдвоем в конце вагона. На следующей станции зашла пожилая женщина (около 65 лет), увидела нас, подошла к моему молодому человеку, резко ткнула в него рукой и сквозь зубы проговорила: «Чего расселся-то? Вставай! Не для таких, как ты, мы на войне воевали».
По образованию я фармацевт, стаж в аптеке — семь лет. Аптека соседствует с «Пятерочкой». Недавно я стояла за кассой, когда зашла женщина славянской внешности, на вид чуть больше пятидесяти. Она подошла с улыбкой, которая быстро исчезла с ее лица, когда она увидела меня. Я успела лишь поздороваться, и вдруг она завопила: «Да когда же вы все сдохнете! Мы устали от вас всех! Сидите в «Пятерочках», воруете наши деньги, а потом как ни в чем не бывало!»
Я не стала молчать и резко ответила: «Прошу прощения, кто это «мы»?» Женщина опешила так, словно что-то пошло не по сценарию. Дальше она начала говорить что-то про «эсэнгэшников», выскочила из аптеки и больше не появлялась.
С подросткового периода я грезила идеей сесть за руль. В 18 лет нашла автошколу, успешно прошла теоретические занятия, через три месяца практики предстояли экзамены в ГИБДД. Тест по теории я сдала на 100 процентов с первого раза. Но на практике инспектор, принимающий экзамен, начал резко высказываться с первых минут, как только я села в автомобиль. Когда я представилась, назвав имя, отчество, фамилию, он сказал что-то, чего я не расслышала, так как нервничала. Тогда он, довольно тучный человек, ударил меня по бедрам и вскрикнул: «Тебе что, на узбекском сказать?»
В ту же минуту я отстегнула ремень безопасности и покинула авто. Идея сдавать экзамен на права отпала насовсем.
«Понаехали китаезы, привезли эту чуму в нашу страну»
Анна, бурятка, 27 лет
Мы живем в многонациональной стране, которая вроде бы победила фашизм, но сейчас каждый раз, когда я захожу в метро, у меня проверяют документы, как будто я какая-то террористка. Люди реально начали отсаживаться от меня, обходить стороной и кидать презрительные взгляды с претензией: «Чего понаехала?»
Я живу в районе метро «Университет», и тут действительно много студентов-китайцев. Мне очень их жалко: постоянно останавливают в метро, брезгливо оглядываются на них, демонстративно отходят. Если тут остались китайцы, значит, скорее всего, они не ездили домой на китайские новогодние каникулы. Откуда они привезли бы вирус? Если бы они поехали на каникулы домой, то сюда бы уже не вернулись, потому что границу к концу каникул уже закрыли. Соответственно, китайцы здесь — не переносчики вируса.
Недавно я спускалась на эскалаторе. Нос заложило с холода, и я тихонечко высморкалась. Я думала, меня прямо там, на эскалаторе убьют: некоторые сразу от меня убежали, другие начали кричать, что я заразу разношу.
Недавно в магазине продуктов женщина с дочкой-подростком стояли позади меня и, не стесняясь, говорили вслух с пренебрежением в мою сторону, что, дескать, «понаехали всякие китаезы, привезли эту чуму в нашу страну». Все это в меньше метра от меня, как будто я их не понимаю. Уровень моего негодования тогда зашкаливал, но я все-таки промолчала.
В другой раз, когда я зашла в свой дом и подошла к лифту, женщина с детьми буквально шарахнулась и чуть не выбежала — они не хотели ехать со мной! Я сказала, что подожду другой. Их вообще не смутило, что я говорила на русском без акцента.
