Герберт Цукурс

Тайны «Моссада»: убийство «рижского мясника».

Если порыться в интернете, задав поиск на имя Герберта Цукурса, можно найти биографию бывшего летчика, ставшего героем, который всю войну только и делал, что ликвидировал евреев (около 30 тысяч), пока после войны они до него не добрались. Есть разные версии того, кем были эти «они», но самую полную информацию о том, как это было на самом деле, сегодня можно найти в только что изданной в Америке книге Стефана Талти «Хороший убийца». О ней рассказал Адриан Хеннинген из «ХаАрец», который взял интервью у автора.

55-летний Талти – не новичок в мире шпионажа: ранее он написал книги об испанском двойном агенте Хуане Пужоле (он же агент Гарбо, получивший от немцев Железный крест, а от англичан — орден Британской империи) и нефтяном миллионере Эрике Эриксоне, который во время Второй мировой войны проделал весь путь от нацистского коллаборациониста до американского шпиона. По словам Талти, он впервые узнал о Цукурсе из книги известного израильского журналиста Ронена Бергмана «Встань и убей первым: тайная история израильских целевых ликвидаций».

Название новой книги Талти вводит в заблуждение, потому что ее героем стал не Цукурс, известный как «рижский мясник» (по аналогии с «лионским мясником» Клаусом Барби), а агент «Моссада», который в 1965 году выполнил поставленную задачу по убийству нацистского героя, что оказало сильнейшее влияние на Германию и на сам «Моссад», чья «длинная рука» стала еще длиннее.

Так что настоящий герой книги — один из лучших агентов «Моссада» Яаков («Мио») Мейдад, суперпрофессионал, известный среди коллег как «человек с тысячью лиц», который мог надеть на себя любую личину и с одинаковым успехом выдать себя за кого угодно. Причем его перфекционизм доходил до того, что, заказывая очки для сложного задания в роли австрийца Антона Кунцле, он предпочел выбрать стекла с диоптриями, которые могли испортить ему зрение, но не вызывали подозрений.

Мейдад родился в Берлине, потерял родителей во время Катастрофы, и охота за нацистскими героями стала для него делом жизни.

Хотя в большинстве некрологов, опубликованных после его смерти в 2012 году в возрасте 93 лет, авторы писали о его роли в поимке Эйхмана, в 60-х годах была другая операция в Южной Америке, которая стала для него пиком карьеры во внешней разведке: якобы в одиночку он выследил, заманил в ловушку и собственными руками убил «рижского мясника» Герберта Цукурса.

Шпионы тоже пишут мемуары

Хотя это было весьма необычно для агента «Моссада», но Меймад получил разрешение написать мемуары (до него это сделал в Москве намного более знаменитый Ким Филби в книге «Моя тайная война»), которые были опубликованы в 90-х годах под названием «Казнь палача из Риги», где он описал бессудное убийство Цукурса. Но, по словам Талти, «Мио рассказал всю историю слишком в лобовую, и в ней не осталось ни колорита, ни образов, ни окружающих политических и социальных событий – все это я хотел восполнить».

Главным образом Талти имеет в виду голосование в бундестаге весной 1965 года по законопроекту об истечении срока давности нацистских преступлений. Если бы этот закон был принят, это означало бы, что военные преступники в Германии могут вылезти из своих нор, не боясь судебного преследования. В такой ситуации израильское правительство решило послать Германии самый ясный сигнал.

Осенью 1964 года в Париже был составлен план убийства Цукурса в его новом доме в Сан-Пауло (Бразилия), чтобы напомнить Германии и всему миру, что все еще живы монстры, которые должны ответить за свои преступления – и если этим никто не хотел заниматься, это сделает «длинная рука» «Моссада».

Палач, который не прятался

Одна из самых удивительный вещей, связанных с Цукурсом, состоит в том, что, спасаясь после войны и осев в Бразилии, он никогда не скрывался под вымышленным именем, как Эйхман, Менгеле и сотни других нацистских преступников. Он сохранил свою фамилию, под которой стал героем в довоенной Латвии, как отчаянный летчик и талантливый писатель. А живя в Бразилии, он десятки раз давал интервью, оправдывая себя и переписывая историю войны. Он хотел быть в свете прожекторов, что и определило его судьбу, когда Цукурса обнаружили в 1950 году. Как сказал Талти, «он был своим наихудшим врагом. Одна из причин, по которой латвийские евреи его не забыли, была в том, что до войны он был так знаменит и все время занимался самопрославлением. То же самое он делал в Бразилии, устроив себе ловушку»

Но все вышесказанное не помешало другим любителям переписывания истории поставить в Риге в 2014 году… мюзикл, в котором Цукурс изображен национальным героем. А местные ультраправые активисты потратили несколько десятилетий, доказывая его невиновность. На основе логики они утверждали, что раз не было суда и приговора, значит, Цукурс невиновен. Как сказал Талти, «реабилитация Цукурса на его родине, конечно, стала частью волны антисемитизма в Европе и по всему миру».

«Моссад» чуть было не провалился

Трагедия любого шпиона (которого в родной стране всегда называют «разведчиком», чтобы отделить от вражеских шпионов) в том, что какие бы подвиги он не совершил, о них никто не узнает при его жизни, а то и после его смерти. Но при всех своих достижениях Меймад никогда не получил положенной славы даже внутри «Моссада», где всегда оставался вечным аутсайдером.

По словам Талти, «у него был тяжелый немецкий акцент, который сразу вызывал подозрения (в Израиле), и он не обладал той харизмой, которая помогала другим агентам взбираться на карьерную вершину. Он просто не был лидером, а всегда сам по себе. Выбирая между Джеймсом Бондом и Джорджем Смайли («Шпион, который пришел с холода» Ле Карре), я бы сравнил его со вторым. Но он мог сыграть их роли тоже, как и все остальные.

Этот перфекционист готовил план А, потом план Б, потом В, Г, Д, в то время как большинство израильтян выкинули бы их на помойку. Он всегда чувствовал, что израильтян переполняет та мистическая самоуверенность, которой он никогда не доверял, поскольку вырос в Германии».