«Чеченцам не доверяют». Почему многонациональная ФСБ нетолерантно не берет на работу жителей республики.
Погрануправление ФСБ по Чеченской республике объявило о наборе жителей Волгоградской области на службу по контракту. Им требуются мужчины не старше 30 лет с крепким здоровьем и без судимостей. Необязателен даже военный билет, достаточно иметь высшее образование. Кандидатам предлагается работать в горной местности водителями автомобилей, строительной техники, фельдшерами и специалистами технического профиля.
Нет доверия
«Избегать местных» стало традицией ещё в советское время, утверждает политолог Руслан Кутаев. По мнению эксперта, причина проста – «чеченцам не доверяют».
«Когда я шёл в армию, мне не разрешили идти в погранслужбу. Дома позже так мне и объяснили: сынок, вас не берут в такие службы, – вспоминает Кутаев. – Я не скажу, что традиция «избегать чеченцев» – ещё царская, но она как минимум советская. Это государственная политика «не доверять» им государственную границу и прочие стратегически важные объекты».
При этом, по словам Кутаева, уроженцев Чечни охотно отправляют куда-нибудь «убивать», «зачищать», «чтобы они были пехотинцами», однако и здесь бывают проблемы.
«Они прекрасно знают, что чеченец не выполнит преступный приказ, – объясняет Кутаев. – Пусть этот приказ будет спущен хоть из Москвы, хоть из Вашингтона: если он преступный, то он останется неисполненным. Чеченцы не хотят исполнять чужую волю, они хотят быть свободными. В отличие от других народов чеченцы всегда смотрят, по справедливости что-то происходит или нет».
Эксперт считает, что настороженно к жителям Чечни стали относиться еще до депортации, когда генерал Ермолов и другие военачальники писали о том, что чеченцам доверять нельзя.
«Отношение к кавказцам в целом настороженное, а к чеченцам – однозначное, – уверен Кутаев. – В советское время во всех обкомах, кроме чеченского, ставили первыми секретарями работников местной национальности, а вторыми – приезжих. Это абсолютно избирательное недоверие к чеченцам».
Тем не менее, эксперт верит в то, что ситуация может измениться, но только в том случае, если в России представители коренных народов будут представлены во всех ветвях власти.
Юридически всё чисто
«Предпочитать кандидатов из одних регионов другим – неправильно с точки зрения политики нашего многонационального государства, – считает председатель общественной организации «Комитет против пыток», член совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека Игорь Каляпин. – Как знаем мы и как следовало бы знать ФСБ, жители Кавказа всегда были прекрасными воинами, и государи-императоры всегда набирали себе личную охрану именно из жителей Кавказа. Поэтому их нынешнюю кадровую политику можно объяснить только предрассудками».
По словам правозащитника, если бы в объявлении был указан не регион, а национальность, то это можно было бы обжаловать в суде, но сейчас с юридической точки зрения всё гладко – упрекнуть авторов в дискриминации нельзя.
«Дают о себе знать последствия сталинской депортации, – рассуждает Каляпин. – До сих пор же некоторые помнят сказки про белого коня, которого якобы хотели преподнести Гитлеру в подарок, и прочие небылицы. Это всё осталось. Есть закон о реабилитации депортированных, но он не особо исполняется. Плюс две чеченские войны тоже вызывают определённое недоверие силовиков, особенно кадровиков. А вообще это вредная глупость».
По мнению специалиста по Северному Кавказу The Jamestown Foundation Валерия Дзуцати, власти РФ «конечно, не доверяют жителям Кавказа».
«Это не секрет, – объясняет Дзуцати. – Кавказцы в РФ – граждане второго сорта. Правда, это не закреплено законодательно, но так происходит на практике. Ограничения ведь касаются не только силовых структур, но и других видов карьеры».
Дзуцати считает, что нынешнее положение вещей хоть и связано с чеченскими кампаниями, но не является единственным объяснением.
«Есть еще и логика экстерриториальности, – говорит Дзуцати. – То есть в пограничниках хотят видеть кого-то из других регионов, потому что на местных не полагаются. В Осетии при протестах (имеется в виду митинг 20 апреля 2020 года. – Прим. ред.) привезли ОМОН и полицию из других регионов, поскольку местные могли не пойти против взбунтовавшегося народа. Это, кстати, происходит и в других регионах. Российские тенденции касаются как русских, так и кавказцев, но в случае с кавказцами они приобретают национальный окрас. Но и губернаторов назначают теперь тоже часто по экстерриториальному принципу».
В разговоре с Кавказ.Реалии политолог Ислам Сайдаев отметил, что, по его информации, «в ФСБ чеченцев хватает».
«Но если такой факт имеет место, о чем у меня лично нет информации, то это вполне логично, – рассуждает Сайдаев. – Привлечение работников из других регионов будет препятствовать коррупции в этом ведомстве. Специфика Кавказа такова, что население лучше идёт на контакт с иногородними работниками правоохранительных служб, чем с представителями своей нации или региона».
По телефонам, указанным в объявлении, редакции Кавказ.Реалии отказались комментировать причины, по которым чеченской ФСБ требуются жители именно Волгоградской области.
«Мы со СМИ не общаемся напрямую, – ответил представитель кадровой службы. – Я не готов подсказать, к кому вам можно обратиться».
Жители Северного Кавказа в последние 20 лет сталкивались не только с невозможностью устроиться в правоохранительные органы на работу, а даже с невозможностью выполнить свою обязанность – служить в армии. Из той же Чечни, к примеру, долгое время вообще практически никого не призывали.
История первого призыва чеченцев в 2001–2002 годах закончилась постоянными конфликтами с офицерами, требованием халяльной пищи и отказом подчиняться. В результате молодёжь вернули домой. В 2004 году из Чечни служили всего 39 призывников, причём все – на территории республики.
Позднее военкоматы Чечни набирали на срочную и контрактную службу в местные комендатуры, прокуратуру, а также в подразделения 42-й мотострелковой дивизии.
Ситуация изменилась лишь в 2014 году, когда 500 молодых людей отправили на службу в Севастополь. С тех пор эта квота в 500 человек остаётся неизменной, хотя, согласно данным военного комиссара Ахмеда Джейрханова, призывной контингент в Чечне в 2016 году составлял около 86 тысяч. Иногда из Чечни отправляют служить в Крым и в подразделения Южного военного округа, но большинство остаётся служить в Чечне.
По словам чеченского политолога Ислама Сайдаева, «вероятно, установлен некий лимит для Кавказа в целом».
«Сейчас служба в армии – это не просто обязанность, а привилегия, которую нужно заслужить, – говорит Сайдаев. – Насколько мне известно, Брестскую крепость вместе с другими народами России защищали 500 чеченцев, и этого хватило для фашистов. Думаю, отсюда и нынешняя цифра в 500 человек. Как говорится, проверено временем».
Подобная ситуация и в Дагестане. Например, в 2016 году на военную службу было призвано всего около тысячи человек, притом что призыву в республике подлежат 60 тысяч мужчин.
Количество призывников снижается и в целом по СКФО – например, в 2017 году оно стало меньше почти на 2,5 тысячи человек.
Больше всего призывников – около трех тысяч – в тот год призвали со Ставрополья, это на 900 человек меньше, чем годом раньше. Почти на 50 человек снизилась квота на призыв в КБР – всего 350 человек. Из КЧР их 400. Это на 80 человек меньше, чем год назад. В Северной Осетии число новобранцев сократилось вдвое – с 1000 до 500. В 2019 году их число стало ещё меньше – 370 человек.
В том же году Путина на встрече в Дагестане спросили о негласном правиле не брать в военные училища выходцев с Кавказа.
«Конечно, никакой команды не принимать ребят с Кавказа не было и быть не может. Наоборот, нам нужны ребята с Кавказа в армии, в вооруженных силах», – сказал в ответ Путин.
Путин отметил, что «когда мы сталкиваемся с какими-то проявлениями и ребята с Кавказа где-то бузят, то лучше, если к ним придет сотрудник правоохранительных органов – человек с Кавказа – и напомнит им о традициях Кавказа».
Кроме того, Путин напомнил о военной полиции в Сирии, сформированной преимущественно из выходцев с Кавказа. «Это же мусульманская страна, и там присутствие наших военнослужащих-мусульман чрезвычайно важно, потому что это вызывает доверие у местного населения», – сказал президент.
