Русский вопрос в надежных руках. Освобождение. Интервью с Дмитрием Демушкиным записал некто Alexander Vadimovich.

Политическая ситуация в современной России не характеризуется, как стабильная. События, вызванные внутриполитической борьбой представляют особый интерес.

Героем сегодняшнего интервью стал человек, чье имя вписано в историю оппозиционного противостояния рядом со словом “национализм” (читай: любовь к русской нации). Этот человек настолько держался за свои убеждения, что даже тюремный срок не заставил его отстраниться от них. Итак сегодня мой собеседник — Дёмушкин Дмитрий Николаевич.

Дмитрий, что Вы думаете по поводу того, что Россия сейчас развивается по пути итальянского фашизма 30-х годов? Ведь сращивание госсобственности и запрет олигархам принимать участие в политических вопросах — это могут быть предпосылки именно такого развития событий.

Знаешь, у меня это все вызывает улыбку, когда я наблюдаю со стороны, не в смысле того, что ты сейчас сказал — это понятно ужасные вещи, а в смысле того, что я дожил до таких времен, что пропаганда Путинская клеймит фашистами Каспарова, либералов, Навальный там с его втягиванием детей, а Демократы клеймят фашистом Путина, а я оказался не удел в этом плане (смеётся). Если раньше считали фашистом меня, то сейчас Путин меня полностью обелил в этом плане.
Куда мы идем? Не знаю, можно ли называть этот строй фашизмом? Не знаю, я вижу, что происходит окончательное свертывание всех политических возможностей, конституция упразднена различными распоряжениями, указами, актами, она как бы есть, а как бы и нет. Я вижу, что государство потихонечку становится авторитарным, а местами и тоталитарным, меняется структура экономики, более половины доходов бюджета приходится на госкорпорации. Скоро придём к плановой экономике, новый социализм с олигархической феодальщиной. Классическим социализмом это, конечно, тоже нельзя назвать: нельзя потому, что вот этот коррупционный олигархат президентских друзей, которые взяли всю полноту власти и бизнеса в стране — они не социалисты и не капиталисты. Когда мне ставят в пример Россию, мол вот до чего доводит капитализм, я отвечаю, что никакого капитализма в России нет. Капитализм — это развитие частного бизнеса, собственности на средства производства. Если посмотреть на европейскую экономику, то это малый и средний бизнес, который сегодня в России уничтожается, как класс. Где вы увидели кейнсианскую модель в экономике РФ. Капитализма здесь нет. Я по образованию экономист и могу это все на пальцах объяснить. К модели коммунистической плановой экономики сегодня Россия ближе, нежели к рыночной модели.

То есть получается какой-то разномастный гибрид?

Да, но с движением в сторону тоталитарной власти, деградации и неэффективности. Любая тоталитарная власть уничтожает любую абсолютно собственность на средства производства.

Почему это выгодно?

Потому, что собственники малые, в том числе и средние — это свободные люди, которые зарабатывают деньги и платят свои налоги. Они сами зарабатывают деньги производят товары или услуги, платят налоги с этого и задают вопрос на что идут их деньги? Психология не рабская, а хозяина, который содержит всех этих правителей с их росгвардией и волнушками. Государству гораздо проще иметь дело с бюджетниками, которым они платят фиксированную зарплату, которые зависимы. В любой момент ты можешь сказать: “Ага, ты вышел на митинг оппозиции — пиши заявление по собственному желанию”. Я знаю города, где например стоит крупный завод и он является государствообразующем города и его окрестностей. И весь бизнес, который там есть вращается вокруг этого завода. Если тебя уволили с завода за проступок, то служба безопасности вносит в чёрный список, найти работу в этом городе и окружностях не получится. Сегодня есть города в России, где ты можешь как в СССР получить волчий билет, что ты вынужден будешь уехать из-за невозможности себя прокормить там. И они хотят эту систему сделать везде. Хотят укрупнить бизнес вокруг финансовой группы друзей президента. Как ходит шутка, что питерский клуб дзюдо выпустил миллиардеров больше, чем Гарвард. Бизнес враждебен тоталитарной власти.

То есть мы возвращаемся к сталинизму?

У тебя термины такие: фашизм, сталинизм. Осторожнее вот с этим. Мы возвращаемся ко времени, когда репрессии и политические преследования становятся нормой. Будет ли это сталинизм? Думаю, это будет какая-то своя, особенная форма со своими нюансами.

То есть все-таки мы имеем дело именно с гибридом? Какой-либо определенности в развитии не наблюдается?

История она ведь никогда полностью не повторяется…..

Ну только если на пол витка?

Да, понятно что везде есть свои нюансы, но какие-то черты, которые ты упомянул есть и оттуда, и оттуда. Опять же, если мы берем фашизм, то в каком понимании?

Итальянская политическая модель 30-х годов.

Я щас даже имею в виду не страну, а формулировку. Они ведь разные. Если мы берем фашизм, как способ правления в интересах крупной буржуазии. Ну да, мы можем это натянуть. Если же взять советскую формулировку фашизма, то это немного другое, у нас сейчас нет никаких расовых теорий.

Естественно, тут речь о форме политического правления.

Если фашизмом называть любую тоталитарную диктатуру, то да — можно сказать, что это фашизм. А к тоталитарной диктатуре потихоньку мы движемся. Какие — то инструменты демократические у нас присутствуют, но де факто, они не работают. Выборы есть, но выбора нет. Формально и в СССР были выборы, без альтернативы, но были же. Правительство говорит, что выборы у нас демократические, но кто будет идти от оппозиции решаем мы. Фактически, протесты 2019 года как раз касались мосгордумы, когда по программе “Умного голосования” демократическая оппозиция, была вынуждена голосовать за коммунистов. Казалось бы, это чуждая конструкция для либералов и демократов, но так они не могли зарегистрироваться сами на выборах, были вынуждены поддерживать оппозиционных коммунистов. Это парадоксальная схема. Кремль всегда хотел, чтобы все “супы” оппозиции варились отдельно. Для них это залог какой-то относительной безопасности. Но они настолько сжали политическую свободу в России, что умудрились соединить несоединимое. Когда на болотную площадь вышли и либералы, и националисты, и левые….

Иными словами все несогласные?

Мне слово несогласные не нравится, я бы сказал…..

Все понимающие?

Все, кто желает перемен. Несогласные для меня равносильны обиженным. Они не несогласные, а люди, желающие перемен в стране. И я бы назвал их лучше так. И таких людей много, мало, кто верит в те механизмы, которыми можно что-то поменять. Людей, желающих перемен, очень много на кухнях, их очень много в курилках, их даже много среди силовиков, но они не видят решения вопроса в том, что они выйдут на улицу. Человек должен увидеть возможность, чтобы он начал что-то делать.