Жизнь-сериал Радолы Гайды. Настоящее имя Рудольф Гейдль, чеш. Rudolf Geidl.

Более 100 год назад, морозным февральским утром 1920 года, на перрон Главного вокзала в Праге из вагона 1-го класса только что прибывшего парижского экспресса вышел военный. Он был совсем молод – через пару дней ему исполнялось 28 лет. Генеральские погоны, украшавшие его шинель, смотрелись как-то не по возрасту. Однако приезжий действительно был генералом, причем его известность простиралась тогда от Парижа и Праги до Иркутска и Владивостока.

Генерала звали Рудольф Гайдль, хотя в историю он вошел под славянизированной версией своего имени – Радола Гайда. Его жизнь напоминала приключенческий сериал, самые захватывающие эпизоды которого разыгрались в Сибири и на Урале. Сегодня Гайда почти забыт, хотя в его жизни отразились многие перипетии российской и европейской истории трагической первой половины ХХ века. Не говоря уже о том, что людей, умудрившихся за не слишком долгую карьеру послужить в армиях пяти государств, военная история знает немного.

Серия первая. Немец, чех, балканец?

Иоганн (в чешской транскрипции – Ян) Гайдль был моравским немцем из небогатой семьи. Его предки, выходцы из Саксонии, обосновались в благодатных краях на юго-востоке нынешней Чехии, входившей тогда в состав Австро-Венгерской империи. Одним из способов сделать карьеру была военная служба, и Иоганн, отслужив срочную, остался в армии, где получил унтер-офицерский чин. Служил он далеко на юге – в Которе (ныне Черногория), где у австрийцев был тогда гарнизон. Там Иоганн познакомился с Анной Якелич, дочерью местного купца. (У семьи, однако, были дворянские корни, причем смешанные, балканско-итальянские.) Родители Анны были не в восторге от жениха-пришельца, но противиться не стали. Сыграли свадьбу, и 14 февраля 1892 года у супругов Гайдль родился первенец – Рудольф. Вскоре семья перебралась на родину Иоганна – в моравский городок Кийов.

Радола Гайда вошел в историю как чешский националист, но происхождение он имел, как видим, белое интернациональное. Равно хорошо говорил как по-чешски, так и на языках обоих родителей – немецком, сербском и итальянском, позднее к ним прибавились русский и французский. Всю жизнь его сопровождали какие-то двусмысленности. Так, толком не известно, к какой конфессии Гайдль принадлежал: существуют как православное, выписанное в Которе, так и католическое, выданное в Кийове, свидетельства о его рождении. Неясно также, за что 16-летнего Рудольфа исключили из гимназии – ему пришлось уехать в Котор к деду по матери, где он какое-то время учился на фармацевта.

Отслужив в австрийской армии, непоседливый Гайдль в 1913 году оказался в албанском Шкодере, причем в форме армии Черногории, которая заняла эти края в ходе очередной балканской войны. Тут он женился на местной девушке по имени Зора Пирон, временно променяв военный мундир на скромную карьеру совладельца аптеки. Но через год началась мировая война, и Гайдль покинул Албанию, успев перевезти жену к своим родителям. Сам он вновь надел австрийский мундир и опять оказался на Балканах. Характерно, что прапорщик Гайдль совсем не горел жаждой военных подвигов. Сохранилось его письмо другу детства, отправленное в августе 1915 года из Сараево: «Война потрепала мои нервы, да так сильно, что боюсь, как бы эти следы не остались навсегда… Хорошо, если бы война поскорее кончилась». Более того, как отмечает чешский военный историк Радан Лашек, воевать Рудольф шел неохотно и поначалу скрывался от мобилизации.

Осенью 1915 года Гайдль оказывается по другую сторону фронта – у черногорцев. Сам он утверждал, что перебежал, поскольку сочувствовал славянскому делу, к тому же Черногория была его второй родиной. Как бы то ни было, с этих пор он становится Радолой Гайдой и воюет против Австро-Венгрии. Впрочем, недолго: Сербия и Черногория терпят поражение, и в хаосе беспорядочного отступления Гайде каким-то образом удается прибиться к русской военно-медицинской миссии. Ее главе полковнику Чебрикову он был благодарен всю жизнь: тот выписал документы, позволившие непонятному чехобалканцу уехать вместе с русскими медиками в Одессу, а затем в Петроград. Попади тогда Гайда в руки наступавших австрийцев, его как изменника ждала бы виселица.

Но от Балкан Гайде было так просто не избавиться. Русские власти, толком не поняв, как и зачем этот человек оказался в столице империи, послали его в сербский добровольческий полк, который отправился на фронт в Добруджу, помогать румынским союзникам. Там Гайде пригодились его познания фармацевта и «стажировка» в русской миссии: у сербов он изображал военврача. Несмотря на недостаток медицинских знаний, «врачом-убийцей» он не стал, да и занимался в основном административной работой. Хотя коллеги удивлялись тому, что по-латыни ему известны только названия лекарств.

Судя по всему, у сербов Гайде не очень понравилось – или он боялся разоблачения. Он прослышал, что в Киеве находится штаб Чехословацкой стрелковой бригады, которая набиралась из числа оказавшихся в России чехов и словаков, готовых воевать против Центральных держав. В декабре 1916 года Радола Гайда, уже в звании штабс-капитана, смог уволиться из сербского полка и перебраться к чехам. А вскоре в России началась революция, в ходе которой Гайда сделал невероятную карьеру, хоть и на стороне ее противников.

Серия вторая. Сибирские приключения

Об эпопее Чехословацкого корпуса – или легионеров, как их называют в Чехии, – написано немало. Началась она до большевистского переворота, когда части тогда еще Чехословацкой бригады приняли участие в неудачном «наступлении Керенского» летом 1917 года. У украинского городка Зборов 2 июля чехословаки прорвали фронт австро-венгерских войск, взяв более 3 тысяч пленных и захватив 20 орудий. Этот локальный успех не воспрепятствовал провалу всего наступления и постепенному развалу фронта. Зато он стал стартом карьеры Гайды, который в день сражения, найдя командира своего полка, русского полковника Зембалевского, на командном пункте мертвецки пьяным, взял на себя руководство полком и действовал на редкость удачно. Он получил «Георгия» и был повышен в звании до капитана.

После прихода к власти большевиков и заключения ими Брестского мира с Центральными державами чехословаки по настоянию стран Антанты должны были быть эвакуированы через Владивосток в Европу – на Западный фронт, где война продолжалась. Эшелоны легионеров растянулись от Волги до Приморья, и Совнарком по наущению немцев не торопился с их отправкой из России. После ряда инцидентов на станциях легионеры взбунтовались и с неожиданной легкостью разгромили красные гарнизоны Челябинска, Новониколаевска (ныне Новосибирск) и ряда других городов. 7-й полк под командованием Гайды отличился при взятии Новониколаевска. Чехословаки объявили, что будут пробиваться во Владивосток «своим порядком». В ответ 25 мая наркомвоенмор Лев Троцкий издал приказ о насильственном разоружении Чехословацкого корпуса. Так легионеры, в общем-то, сами того не желая, вступили в гражданскую войну в России.