Прочитал на ПН новость под названием «Так вот, дорогая вы моя школота…» и комментарии к ней. Вспомнилось, как и я как-то раз был на допросе в прокуратуре. Дай, думаю, напишу про это, тем более, что в комментах к этой новости видел призывы поделится такой важной информацией. Смотрю — люди пишут про такое, ну и я напишу, мол и я не лыком шит, мол тоже кое-что повидал. Скажу сразу: ничего особо замечательного в моем визите в прокуратуру не было, поэтому, ни про пытки, ни про избиения я тут не напишу. Любители ужастиков могут дальше не читать — ужасов не будет, а будет рассказ о разговоре со следователями.

А начиналось все как в настоящем детективе — с интриги. В один из дней прошлого года сидел я на рабочем месте и работу работал. Где-то в середине дня у меня зазвонил мобильник и мужской голос произнес:

— Здравствуйте, Андрей Сергеевич. С Вами говорит следователь прокуратуры Чернышев, отдел по расследованию особо важных дел. Андрей Сергеевич, почему Вы скрываетесь от следствия?

Я, мягко говоря, офигел. Никогда не думал, что уходя в семь утра на работу и возвращаясь домой в восемь вечера можно эффективно скрываться от властеохранительных органов.

— Как же это я скрываюсь, — говорю я, — если ко мне домой из милиции никто не приходил и меня не искал? Да и вот, Вы мне позвонили, а я Вам ответил. Кстати, а откуда у Вас номер моего телефона? Я Вам его не давал.

С темы про взятый неизвестно откуда номер телефона следователь тут же съехал и зашел с козырей:

— Мы сегодня утром были у Вас дома, произвели обыск, изъяли некоторые интересные следствию вещи. А вот Вас, Андрей Сергеевич, дома в это время не было!
— Так я это, я же на работу утром ушел… Да я и сейчас на работе. А я же, вроде, должен был при обыске присутствовать?
— Не обязательно. Обыск также может проводится в присутствии членов вашей семьи.
— И кто же присутствовал?
— Ваша жена.
— У меня нет жены.
— А кто же это был?
— Я не знаю кого вы пригласили, возможно это моя соседка, она живет в той квартире, но мы с ней не женаты.
— Ладно, приходите завтра в прокуратуру, в отдел по расследованию особо важных дел, там и поговорим.

На следующий день я отправился в прокуратуру. Пока шел — волновался, конечно, не каждый же день в прокуратуру вызывают, да еще и особо важный отдел. Я все прикидывал и так, и сяк, что я мог сотворить такого особо важного? Так, в волнении и с недоумением на лице я и зашел в кабинет следователей. В кабинете было трое. Один из них, по-видимому старший, дал указание другому:

— Давай, занимайся им.

Тот, который должен был мной заниматься, вооружился ноутбуком и приступил к допросу.
После всяких формальностей, типа, фамилии, имени, отчества и прочих личных данных, следак спросил, показывая на комп в углу:

— Это Ваш компьютер?
— Ну, похож, — отвечаю я, — не знаю, мой или не мой, они же все друг с другом с виду похожи, корпуса-то у многих компов одинаковые.
— А Вы подойдите и посмотрите повнимательнее.

Я подошел, посмотрел.

— Не, — говорю, — не могу опознать мой или не мой.
— Вот в протоколе обыска записано, что этот компьютер мы изъяли у Вас при обыске. Он был опечатан в момент изъятия в присутствии понятых.

В протоколе обыска были записаны только название и номер корпуса системного блока. Номера жесткого диска там не было.