Часть 1.

В последних числах марта прокуратура закончила представление доказательств вины подсудимых. Можно подвести черту.

Проживание Тихонова по поддельным документам, а также покупка и хранение им оружия у меня не вызывает сомнений. Да Никита этого и не отрицает.

Что же касается убийства Маркелова и Бабуровой – доказательств этому нет. Если мы имеем дело не с заказным политическим процессом, а с уголовным, если ребят будут судить не за их политические взгляды и идейные убеждения, а за убийство, которого они (как стало очевидно) не совершали, то обвинение должно быть в этой части снято.

Не хочу быть голословным и предлагаю пройтись по всем аргументам гособвинения. По всем… кроме одного: признательных показаний самого Тихонова, полученных, как я уже писал в предыдущих очерках, под давлением следствия в первые сутки по задержании. Можно представить себе, во что превратили лицо Никиты и Жени, если для оформления ареста их даже доставляли в Басманный суд с мешками на головах – не дай бог, люди увидят кровавое месиво! Недаром остался без ответа наивный вопрос, заданный Евгенией Хасис под протокол в суде сотруднику ФСБ: «Что вы чувствовали, когда будили меня прикладом по голове?».

Впрочем, про историю с показаниями обвиняемых я буду еще писать специально и подробно. Поэтому сосредоточимся сегодня на объективных моментах, к каковым никак нельзя отнести показания сидящих в тюрьме людей.

Объективные моменты делятся на несколько категорий: показания свидетелей, материалы видеонаблюдения, вещественные доказательства, найденные на месте преступления и добытые при обыске, а также результаты оперативно-разыскных мероприятий, в том числе следственный эксперимент и материалы прослушки.

Разберем все это по очереди.

Люди

Свидетельские показания, имеющиеся в деле, неравнозначны. Краеугольным камнем следствия до недавнего времени считались показания Ильи Горячева по прозвищу «Студент», приятеля Никиты и лидера организации «Русский Образ». На втором месте – мужчина и женщина, якобы запомнившие в лицо убийцу, когда тот проходил мимо них к метро. И другие свидетели убийства, отметившие те или иные моменты происшедшего. Далее идут сотрудники Евгении, якобы опознавшие ее в фигуре «похожей на женщину».

Свидетель Горячев. Он дал показания дважды, 9 ноября 2009 г. и 20 апреля 2010 г., причем оба раза без участия адвоката (что характерно!). На первом же допросе Горячев сдал своего лучшего друга и товарища, один на один признавшегося ему, якобы, в убийстве Маркелова. А также Евгению Хасис, которая будто бы, также один на один, сообщила ему о своем участии в убийстве.

Дополнительный допрос мало касался самого дела, но в ходе его Горячев, повторив, что Тихонов стрелял, а Хасис следила, рассказал во всех подробностях о многих общих знакомых, частно упоминающихся в сводках прослушки Тихонова и Хасис. При желании от этих вопросов можно было очень легко отделаться, они явно были сотворены лишь для максимального пополнения рабочих досье ФСБ и СК, но у Ильи, видимо, не было желания отвертеться. В конце протокола Илья своей собственной рукой вписал важнейшие показания, проливающие свет на историю рокового ствола (браунинга, из которого были застрелены потерпевшие), но об этом – в своем месте.

На втором допросе Горячев добавил красивую подробность, мол, Тихонов и Хасис заявили ему: «Твоя легальная деятельность никому не нужна. Поэтому, если ты не будешь нам подчиняться, придется тебя так же физически устранить, как Маркелова и Бабурову». Показание явно не вяжется с материалами прослушки, где Тихонов тепло отзывается о друге за накануне ареста. Да и вообще нелогично по сути.

Возможно, сознавая это противоречие, следствие так и не рискнуло провести очную ставку Горячева с Тихоновым: важный свидетель мог не выдержать встречи глаза в глаза с преданным другом и пойти «в отказ». Хотя для дела такая ставка была необходима и, будь она проведена, обеспечила бы бронебойную неуязвимость обвинению. Но… видимо, следователь имел веские причины избегать такой подстраховки, а в результате, как говорят англичане, поскользнулся именно там, где пролил жир.

В суде показания Горячева пока что так и не прозвучали, хотя известно, что все свои надежды гособвинение возлагало именно на них. И прозвучат ли вообще?