Лео Дрибин, автор и научный редактор сборника, во введении отмечает место темы в историографии Латвии, обосновывает необходимость исследования. Два фактора показывают необходимость исследования: недостаточное исследование темы и концепция «еврейских большевиков», созданная нацистами и ее место в памяти части нашего общества (стр. 8, 15). Нехватка основанного на источниках исследования отношений евреев и советской власти в Латвии было основой этой предпосылки. Историография, фактически, раскрывала только несколько фрагментов проблематичных групп. Историки в Латвии в последние годы уделяли внимание в основном проблеме Холокоста, забывая об остальных вопросах Сборник заполнит промежуток, касающийся проблемы в историографии Латвии.

В социальном сознании Латвии определенно существует значительный стереотип о евреях как пятой колонне в 1940 г.. Концепция или миф о «еврейских большевиках» не начался в Германии; он начат в России во время гражданской войны реакционной белой гвардией. Позднее эмигранты распространили его в Германии и других странах Европы (Келлог, 2005).

Исследовательская часть сборника начата Артуром Жвинклисом в статье «Евреи во время парламентской республики Латвии в 1928-1934». Автор описывает политические предпочтения и взгляды евреев в демократическое время в Латвии. и делает вывод, что большинство евреев не поддерживали коммунистов, и, так как коммунистическая партия в Латвии не была очень популярной, они не могли иметь большого влияния. Можно возразить против факта, что одна из крупнейших русских газет «Сегодня» названа автором «впечатляющим глашатаем еврейского общественного мнения». Делает ли тот факт, что газета долгое время принадлежала и редактировалась этническими евреями, ее «впечатляющим глашатаем еврейского общественного мнения»? Не следует ли отнести эти утверждения к Rigaesche Rundchau также, так как еврейская социальная и экономическая элита предпочитала германскую среду?

Профессор Айварс Странга в своей статье описывает следующий хронологический период — годы авторитарного режима Улманиса (1934-1940). Он подчеркивает, что ЛКП не влияла серьезно на внутреннюю политику Латвии и нельзя говорить о большом количестве евреев в ЛКП даже в регионах с большим количеством еврейского населения (Странга, стр. 64-65). Вторая статья Странги «Оккупация Латвии 17.06.1940 и евреи» могла бы быть основной статьей в сборнике. Эта статья раскрывает, какой нечестной была нацистская пропаганда, когда они заявляли, что «когда большевики оккупировали Латвию 17.06.1940, толпы евреев приветствовали их розами, даже поцелуями, и выражали свое гостеприимство другими способами (Альбатрос (А. Кродерс), 1941). Анализируя приветствия оккупационной армии в Риге и других частях Латвии, Странга делает вывод, что приветствующих «вели брутальные инстинкты, а не четкая идеология или понимание» и что «евреи не доминировали в толпе приветствующих» (Странга, стр. 106).

В то же время эта статья касается вопроса, который пока достаточно не исследован — отношение населения к советской оккупации, так как проведенные исследования пока раскрыли только отношения латышской политической элиты и советской власти. Таким образом, статья важна для понимания не только истории евреев Латвии, но и истории Латвии в целом.

Статья Дайны Блейере о роли евреев в первый год советской оккупации (1940-1941) продолжает исследовать нацистский миф о «еврейской» советской власти в Латвии. Автор проанализировала еврейский фактор в коммунистической партии, комсомоле, администрации и суде, банках, исполнительных комитетах, прессе и т.д. Анализ построен на большом количестве источников и раскрывает, что пропорция евреев на руководящих позициях была обратно пропорциональна тому, насколько значительной эта сфера считалась властями советского режима, что доказывает, что велась направленная политика, не позволявшая евреям занимать важные позиции (Блейере, стр. 146).

Эрик Жагарс произвел исследование участия евреев в советских военных силах и репрессивных организациях. Этим исследованием он взорвал миф, созданный нацистской пропагандой, что «вся власть в Латвии была в руках КГБ, вооруженной еврейской гвардии и прочей швали, более того, главные палачи и пытальщики были евреи» (Пасторы жидизма в Елгаве, 1941). Анализируя роль евреев в армии, КГБ, милиции и рабочей гвардии, автор подчеркивает нехватку еврейского доминирования в руководящих организациях в советской Латвии в 1940-1941 г.г. и добавляет, что еврейская община, как и другие этнические группы в Латвии, сильно пострадала от наказаний и депортаций, пусть даже евреи и были представлены в карательных органах (Жагарс, стр. 174).

Статья Иосифа Штеймана посвящена судьбе евреев в СССР и Красной Армии во время 2-й мировой войны. Эта статья основана на работах, опубликованных ранее, и не дает вклада в исследование по этой теме. Автор сообщает, что, когда Германия атаковала СССР в 1941 г., евреи надеялись, что Красная Армия «спасет» еврейское население (Штейман, стр. 16). Фактически, уничтожение евреев началось только с операции «Барбаросса» и информация об уничтожении евреев, например, в Литве, не могла достичь Латвии, так как немцы продвигались вперед очень быстро, и еврейские беженцы, сбежавшие из Литвы в Латвию, не могли об этом знать. По моему мнению, идея, что евреи пытались бежать в ССР, чтобы избежать уничтожения, неправильна. До советской оккупации общество в Латвии было хорошо информировано о немецкой расистской анти-еврейской политике, так что объяснение профессора и историка Александры Роловой «мы бежали, чтобы избежать унижения» может быть более точным.

Утверждение автора, что не более 16.000 евреев стали беженцами, нуждается в более детальном обосновании. Так как работа в основном основана на воспоминаниях, она бы выиграла, если бы автор использовал соответствующие методы, чтобы критически оценивать воспоминания, и если бы он проанализировал социальную память евреев Латвии в СССР или Красной Армии во время 2-й мировой войны вместо того, чтобы в основном уделять внимание биографиям интервьюируемых лиц и описаниям, кем они были до войны и после войны.

Исследование Ирены Шнейдере посвящено евреям Латвии с 1944 по 1955 гг. Автор раскрывает послевоенное время под властью Сталина и анализирует место евреев. Эту статью нужно назвать одной из самых важных в сборнике (вместе со статьями Странги и Блейере), так как она раскрывает не только сложные отношения евреев и советского режима в упомянутый период времени, но и дает информацию о возвращении домой евреев Латвии, которые бежали в 1941 г., об иммиграции советских евреев, о евреях, принимавших участие в послевоенной социальной и политической жизни, о попытках эмигрировать и репрессивных мерах против них. Автор подчеркивает, что еврейская община в Латвии не была восстановлена после 2-й мировой войны, и мнения о советской власти сильно различались в зависимости от того, выражены они евреями Латвии или теми, кто приехал из СССР. Вопрос «каковы были отношения евреев Латвии и прибывших из СССР?» возникает при чтении работы Шнейдере. Это мог бы быть хороший материал для отдельного исследования: надеюсь, оно будет проведено в будущем. Сборник является большим шагом вперед не только касательно истории евреев Латвии, но и истории Латвии. Авторы имели дело с очень важным предметом — раскрытие того, что степень сотрудничества евреев с советской властью была такой же маленькой или даже меньше, чем сотрудничество латышей или русских Латвии со сталинским режимом. Концепция исследования была выполнена и миф о чрезмерно активном сотрудничестве евреев с коммунистами взорван.

Мы будем с нетерпением ждать логического продолжения этой работы — исследования или сборника работ о евреях Латвии и советской власти после смерти Сталина и до развала СССР».