Этот текст передал мне журналист Игорь Моисеев.

Текст, признаюсь, стрёмный. Наверное, поэтому его не взяли газеты. Но и игнорировать его нельзя, вдруг там многое — правда? Размещаю его в авторской редакции, без правки и купюр.

Ситуация в Кущевской накаляется на глазах. Станица грозит стать центром большого криминального передала на Кубани…

Следствие по массовому убийству в станице Кущевская длится уже год. С момента ареста Цапков ситуация в станице изменилась кардинально – причем не в лучшую сторону. Клубок социальных и межэтнических противоречий затягивается все туже. Не за горами – новый социальный взрыв, чреватый новыми жертвами. О том, что на самом деле происходит в станице, рассказывает один из активных участников цапковской группировки Михаил Артамонов (фамилия изменена – И. М).

Михаил — типичный представитель среднего бизнеса. Держит несколько автосервисов и точек шиномонтажа в окрестностях Ростова. Для своих 45 он в прекрасной физической форме (если не считать небольшого заикания — сказывается контузия, полученная в Абхазии). Все свободное время проводит либо в семье, либо в спортзале (кстати, в Кущевке процент качков, наверное, один из самых высоких в стране). Имеет высшее техническое образование. Начинан, интеллект явно выше среднего. Он — один из немногих (а вернее — единственный), кто согласился поговорить с журналистом из Москвы по душам. Причем сделал это по собственной инициативе. Хотя, мне кажется, это был результатом трудного коллективного решения.

— Что хочешь мне сказать, Михаил?

— Суди сам. Следствие по делу Цапков идет десятый месяц, и ситуация яснее не становится. И не станет. Скорее наоборот – клубок противоречий затянется намертво, а потом потребуется жесткое хирургическое вмешательство. А тем не менее двое подозреваемых уже мертвы. Согласно официальной версии, Сергей Карпенко пытался повеситься и скончался в больнице в ночь на 1 августа. Еще один «цапок» Виталий Иванов в ночь с 29 на 30 июня был найден повешенным в камере-одиночке в психиатрической больнице в Краснодаре, куда его отправили для прохождения судебно-медицинской экспертизы. Я тоже в свое время был клиентом следственных изоляторов (хотя не часто), и заявляю авторитетно — повеситься по собственной инициативе там невозможно чисто технически. То есть с ребятами работают, попутно заметая следы реального преступления.

– И кому это нужно?

— А вот это — интересный вопрос. Не исключено, что тому, кто и заказал столько трупов, которых теперь очень легко повесить на убиенных и повешенных. Но не Цапкам и их людям — это точно. Потому что они, как никто другой, заинтересованы в том, чтобы следствие вышло на реальных виновников преступления. Но хочет ли этого само следствие? Или те, кто им рулит? Совсем не факт. Но вся штука в том, что «цапки» о реальных исполнителях этого преступления кое-что знают. Или догадываются. Но как только они открывают рот, чтобы дать «следакам» хоть какую-то «наколку»- их убирают со смехотворной (для того, кто в теме) формулировкой. Расклад вытанцовывается простой: хочешь жить, пускай на нарах — молчи. Или бери все на себя. Но так жить никто не хочет. А брать все на себя – получишь пожизненку. Получается, «цапкам» всяко не жить. Поэтому мне и перебросили маляву, чтобы я с прессой потолковал на этот счет. Вот и толкую.

— А ты тоже убежден, что убивали не Цапки?

— Абсолютно. Они, конечно, не ангелы, но на детей руку никогда бы не подняли. Не забывай, мы живем в казачьем краю — нравится это кому-то или нет. А казаки — не звери. Мы православные, как-никак. Да не было резона детей трогать, даже если эмоции отбросить. Рассчитывать, что все это сошло бы с рук — наивно. Не они были это. Другие люди. Кто — сам копаем. Пока есть только подозрения, а фактов маловато.