Серебряная гравюра, где изображен олень, рядом скачет заяц, и летят птицы, блестит на утреннем солнце. Табакерку с таким декором когда-то явно брал на охоту какой-то высокопоставленный человек. Спустя много лет ее с интересом вертит в руках мужчина средних лет, хочет ее купить. Он по-немецки договаривается с продавцом, и через минуту сделка совершена. Цена табакерки с 600 евро падает до 400 евро, предмет заворачивают в газету, тоже немецкую.

Эта безвкусная блестящая безделушка в принципе не стоила бы и пару сотен чешских крон, если бы, конечно, ее стоимость резко не поднял вверх символ на крышке – фашистская свастика.

Эта сцена произошла в семь часов утра на территории бывшего колхоза в Буштеграде (Buštěhrad) в Центральной Чехии, всего в двух километрах от Лидице (Lidicе). Уже 30 лет сюда съезжаются самые разные коллекционеры, любители чего-то особенного. Буштеград считается биржей того, что осталось от Третьего рейха. Многие продавцы гордятся своим товаром: знаками отличия, оружием, документами со свастикой. Среди покупателей, помимо чехов и немцев (как двое с табакеркой), русские, поляки, венгры.

Довольный продавец, у него на шее блестит серебряная цепочка, по телефону радостно сообщает своей жене в Тюрингии о хорошей сделке. Своего имени он называть не хочет, зато охотно рассказывает, чем зарабатывает. Он помогает немецким вдовам очищать дом от хлама и часто за пару монет вывозит сумки, полные как раз предметов времен Второй мировой войны. Этот улов он потом продает с приличной прибылью коллекционерам со всей Центральной Европы здесь в Буштеграде. В Германии без переклеивания знаков у него бы ничего не получилось: там публичное выставление нацистской символики запрещено.

Бизнес идет на грани закона, поэтому здесь есть место для подозрительности, и после первого любопытного вопроса следы Третьей империи с прилавка отправляются под стол. С другой стороны, именно фашистская свастика тянет весь этот бизнес и до сих пор является гарантией успеха в торговле, в том числе и на рынках более крупных, чем этот блошиный рынок в Буштеграде.

Павел Кмох (Pavel Kmoch), в отличие от других, не скрывает свою любовь к военным вещам, это увлечение также помогает ему зарабатывать на жизнь. Он ходит среди импровизированных палаток и среди прочих вещей ищет старые немецкие каски. Французские – слишком мягкие, чешские – падают с головы. «Качество немецкой каски просто самое лучшее», — говорит пан Кмох. И в этом вопросе он разбирается. У него дома более сотни касок различного происхождения, он собирает их с 16 лет. Будучи членом Клуба военной истории Gardekorps-Praha, он когда-то начинал участвовать в исторических парадах в роли американского солдата, освобождающего город Плзень. Позднее клуб стал расширять свой репертуар. Так, в одни выходные Павел Кмох бегает у Аустерлица как солдат Наполеона, через несколько дней он уже ходит в форме Первой Республики, а потом надевает офицерскую форму подразделения СС. Но для этого ему нужны оригинальные детали одежды того времени, и их он ищет на развалах, как, например, в Буштеграде.

Павел Кмох также руководит одним из пражских магазинов с армейскими вещами, и на логичный вопрос, не привлекает ли бизнес с предметами Третьего рейха, прежде всего, неонацистов, он пожимает плечами. «Неонацистов часто сразу же отпугивает цена исторических реликвий. К тому же оригиналы для этой группы людей, как правило, недостаточно националистические. Например, на этой повязке с надписью Der Führer нет ни одно свастики и ни одного черепа», — объясняет Павел Кмох и показывает черную нашивку на пальто за 300 крон. Неонацист якобы будет рад купить гораздо более дешевую копию, на которой, правда, будет больше свастики. Такие вещи в своем «армейском магазине» пан Кмох не держит, кроме того он соблюдает и немецкие законы, хотя в Чехии он не обязан это делать. Все нацистские символы он переклеивает.

С теорией Кмоха о небольшом интересе неонацистов к оригинальным вещам подтверждает и Министерство внутренних дел Чехии. «Люди, которые хотят пропагандировать идеологию, постоянно конспирируются, и их символика меняется. Поэтому все чаще используются лишь «заменяющие» символы, например числа 88 или 18, обозначающие буквы в алфавите, выражающие лозунг: «Heil Hitler» или инициалы лидера», — говорит юрист министерства Карел Бачковски (Karel Bačkovský). Для специалистов по правому экстремизму не составляет труда понять, кто неонацист, а кто — просто любитель истории. Первый делает татуировку на руке и на митингах выкрикивает полные ненависти лозунги, второй неделями дома собирает модель Messerschmitt, а потом с миниатюрной свастикой на самолете идет на выставку показывать свою модель таким же любителям.

Немецкое качество

Но почему именно предметы из нацистской Германии вызывают такой большой интерес у тех, кто с ее несущей смерть идеологией не хочет иметь ничего общего? Павел Кмох считает, что так происходит благодаря инновациям: «В 1944 году в Германии начали производить винтовку, основа конструкции которой используется до сих пор, немцы первыми стали использовать реактивные самолеты и тяжелые танки. Это вдохновляет любителей техники».

Однако пан Кмох признается, что источником такого восхищения также может быть и «то крайне трагическое время» и что коллекционеров также притягивает то, что вроде бы запрещено, появляется авантюризм. Павел Кмох сам один из немногих коллекционеров, которые могут отважиться поговорить с журналистами (правда, без фотографа). Большинство же боится, что их будут причислять к неонацистам, они боятся и за свои ценные коллекции.

Например, стоимость обычного штыка только за счет выбитого знака «СС» сразу же возрастает до десятков тысяч, как и стоимость немецкой военной формы, которая гораздо дороже формы британской.

То, что через рынок со свастикой и немецкими орлами текут огромные деньги, во времена торговли по интернету и буштеградских черных рынков доказать сложно. Тем не менее, определенную информацию о суммах предоставляет один из немногих аукционных домов, который в Центральной Европе официально продает предметы Третьего рейха. В мюнхенской компании Hermann Historica под строгим контролем и с особым порядком регистрации заинтересованных лиц помимо прочего каждый год продают до двух тысяч нацистских медалей, документов и оружия за миллионы крон. Имена покупателей остаются неизвестными, и можно только гадать, кто у себя дома повесит акварельный рисунок, сделанный Гитлером и проданный за 1,25 миллиона крон, или застегнет на шее супруги колье Евы Браун, проданное в мае этого года за полмиллиона.

Эта гонка за свастикой за сотни тысяч, возможно, кажется небезопасной, но, скорее, это просто невинная странная особенность. «Люди просто интересуются историей, которая касается и их. Например, во Франции чаще собирают предметы времен наполеоновских войн и читают больше книг о той эпохе. У нас и у вас это, естественно, Вторая мировая», — утверждает историк Хавьер Айолфи (Xavier Aiolfi) из аукционного дома Hermann Historica. Люди в такие вещи из-за их высокой стоимости вкладывают свои сбережения, или же оставшиеся в живых жертвы холокоста не хотят, чтобы эти предметы кто-то использовал в нехороших целях. Пример – дневники извращенного нацистского врача Йозефа Менгеле, которые за 4 миллиона крон купил американский еврей, он собирался передать их израильскому музею «Яд ва-Шем».