Я боялся прервать этот монолог, потому что, пожалуй, впервые мне честно, изнутри и от лица чиновника, рассказывали, как работает система по завозу мигрантов. Евгений Михайлович перевел дух и продолжил с тем же напором:

— Вот он пишет мне в заявке 300 человек из Азербайджана. Я его спрашиваю: «Зачем тебе 300 азербайджанцев, у нас тут что, азербайджанское предприятие? Для чего они нужны тебе по квоте, ты с ума сошел? Мы что, не найдем тебе человека, работающего на электрокаре, зачем его везти из Азербайджана?» Когда внимательно смотришь такие заявки — все понимаешь.

— Что понимаешь?

— Понимаешь, что, если платишь человеку нормальную зарплату, на нее придет местный. Очередь из местных будет! У меня у кума строительная фирма, так каменщик у него получает 80 — 90 тысяч. И квартиру через пять лет купил по себестоимости, а парню тридцати годов нету. Там династиями работают! Зачем мы эти сказки от бизнеса слушаем и в них верим?

Невеселая арифметика

Как показало расследование директора некоммерческого Фонда исследования проблем демократии Максима Григорьева, при внимательном рассмотрении выгоды от миграции получаются сомнительные.

— В 2016 году мигранты, работающие в России, купили трудовых патентов на 38 миллиардов рублей. Это хорошая цифра. Потому что это доход нашего государства от трудовой миграции.

Но дальше идут цифры не очень хорошие — расходы.

— Исторически миграционная среда криминализированна. Только в 2017 году в российских тюрьмах отбывали наказания 29 397 мигрантов. Содержание одного заключенного в год обходится в 469 тысяч рублей. Итого: 14 миллиардов рублей.

— В прошлом году из России депортировали 55 160 нелегальных мигрантов. Эта процедура обошлась бюджету в 3 миллиарда рублей.

— Содержание одного миграционного центра с мигрантами, подлежащими депортации, обходится в среднем в 200 миллионов рублей. В России таких центров 80, итого 16 миллиардов рублей в год.

— К примеру, в 2013 году Россия оказалась на первом месте в мире по объему вывезенных мигрантами средств — 20 миллиардов долларов! Это деньги, потерянные для нашей экономики.

— Кроме того, не учитываются затраты на обучение детей мигрантов (только в Москве 25 тысяч школьников, приехавшие из ближнего зарубежья, — 3 миллиарда рублей стоит их обучение), затраты на медпомощь — рожать в Москве бесплатно, это модно в Средней Азии. Также врачи обязаны бесплатно госпитализировать любого мигранта без полиса сроком на три дня. Износ инфраструктуры — городской и транспортной, ущерб, связанный с криминалом, торговлей контрафактным товаром, демпингом на рынке труда, и многое другое…

Часть 2: «Бесконечный поток»

Судя по тому, что в Тюмени начали строить крупнейший в Сибири миграционный центр, процесс переселения народов здесь зашел слишком далеко. Только с января по июнь этого года в Тюмени и Ханты-Мансийске на миграционный учет встали 191 тысяча мигрантов. И в прошлые годы заезжало не меньше — по 120 — 170 тысяч. При общей численности населения области с Ханты-Мансийским и Ямало-Ненецким автономными округами в 3,5 миллиона человек местные уже должны перестать встречаться на улицах.

А сколько мигрантов заехало самоходом, не знает никто. Кто-то говорит: «столько же» или «умножьте число легальных на два». С юга область граничит с Казахстаном — именно через него в Россию на самом дешевом железнодорожном транспорте и списанных автобусах и заезжают жители среднеазиатских республик.

Как водится, центр загнали в самую глушь пригородных промзон, за реку Туру, и нашли мы его, лишь следуя телефонным указаниям самого начальника. Десятки запаркованных такси, ларьки с шавермой и магазинчики, легкая суета. Директор центра Валерий Калалб горд за свое детище и во всем равняется на миграционный центр в подмосковном Сахарове.

— Мы еще гостиницу или хостел здесь построим, — озабоченно говорит директор. — Чтобы человек не болтался по левым адресам, а сразу сюда ехал и оформлялся. За мигрантами же охотятся буквально сразу как они въезжают.

— Кто?

— Структуры, которые сложились: «здесь дай», «здесь заплати», «мы тебе все сделаем». Это порождает хаос и криминал. Буквально, если с порога мигрант начинает вписываться в какие-то серые схемы с документами, какое отношение к стране, в которую он приехал, у него возникает?

— Я знаю, что такие миграционные центры стали строить по всей стране. Может, все идет к визовому режиму?

— Это все на уровне разговоров. Мы просто комплексно решаем проблему. Понимаете, они когда легализуются, у них мировоззрение меняется.

— Валерий Викторович, а вы видите конечность этого процесса или к нам в итоге вся Средняя Азия переедет?

— Нет, но мы же не до такой степени альтруисты!

На самом деле альтруисты. Мы косвенно спонсируем нежелание и невозможность республик Средней Азии платить нормальные зарплаты госслужащим. Я в этом убедился первый раз в начале 2000-х годов, когда обнаружил, что два номера «Комсомолки» и журнальчик на главпочтамте Душанбе равны по стоимости месячной зарплате таджикского бюджетника. И второй раз мне это подтвердили в Тюмени, общественница из киргизской диаспоры Каназада Сманова. Оказывается, в частном бизнесе и в торговле разницы в зарплатах между Тюменью и Бишкеком практически нет:

— Очень мало платят на государственной службе. Вот врачи — ставка 15 тысяч рублей. В других местах еще меньше. Мне пишут: «Дорогая, помоги устроиться, не могу детям образование дать». Если государственные зарплаты поднимутся, то и смысла куда-то ехать не будет. Но в ближайшее время такого не будет, нет на это никаких надежд.

Так что, скорее всего, переедут многие. С каждым новым мигрантом или переселенцем у как бы независимого государства Средей Азии сокращается налоговая база, все меньше остается трудоспособных людей. Чем все это закончится, догадаться несложно. Скорее всего, эти выморочные земли заберет Китай. А нам останется обширная исламская умма людей без родины, с чужой культурой и вирусом религиозного экстремизма.

«ШАЙТАН ЗАШЕЛ»

Шайтан зашел с мигрантами, — дипломатично говорит мне татарин Ильдар Зиганшин, муфтий Центрального духовного управления мусульман. Пастырь, в свое время жестко сцепившийся с местными ваххабитами и «хизб ут-тахрировцами».

— Сначала шайтан завелся в Узбекистане, где ОНИ пошли против своего муфтия. Первый раскол в 1989 году там случился, потом перекочевал на Северный Кавказ. А потом и к нам пришло. Сейчас везде уже прет Кавказ, помяните мое слово — будут еще и татарских муфтиев выдавливать.

— А мигранты не будут выдавливать?

Муфтий смеется. Он вообще очень веселый, хороший и добрый.

— Вот я смотрю на узбеков и таджиков… Знаете, есть такое понятие «баракат» — везение. Без везения ничего не получается. Вот узбек или таджик не пьет — бараката нет. А татарину и русскому стоит пить бросить, сразу баракат приходит.

Вот Тюменскую область кто поднимал? Весь СССР — «Узбекжилстрой», «Таджикнефть». И среди них путных людей хватало. А сейчас же едет сброд, который ТАМ на работу устроиться не может. Или наши не могут нужные кадры ТАМ подбирать? Зачем это делать здесь по факту их приезда? Лукавому выгодно отправлять людей в Россию именно так. Потом для массовки они же нам нужны в мечети?