После спектакля владимирцев в Москве на сцену вылезли неофашисты.
Плюнули антифашистам в душу. Нет, даже не так. Душа — у одного человека. А здесь всё серьёзнее. После выступления Владимирского академического театра драмы на московской сцене случился инцидент, родивший бурю эмоций и две главные мысли. Первая — спектакль в исполнении наших актёров сверхактуален. Вторая — страшное явление, против которого он направлен — фашизм, — не исчез. Фашизм, как яд, разъедает сознание многих. А суть инцидента такова: после окончания спектакля работники столичного театра принялись фотографироваться с портретом Гитлера, вскидывая руки в приветственном «Хайль!».
Театр — не простой. Московский театр Российской Армии. Огромное здание в виде пятиконечной звезды. Великие традиции прошлого. Славное настоящее. Спектакль «Молодая гвардия» Владимирского театра драмы прошёл в канун Первомая. Аншлаг. Ветераны в зале. Были представители из Краснодона — родины молодогвардейцев. Успех. Слёзы зрителей. Бурные аплодисменты. Занавес…
То, что случилось потом, описал в «Фейсбуке» режиссёр спектакля Владимир Кузнецов. «Спектакль закончился. Слёзы высохли, и казалось, что случилось что-то важное в этот вечер. И то, что скоро 9 Мая и что этот спектакль мы сыграли в Москве, и не где-нибудь, а в театре СОВЕТСКОЙ АРМИИ, той самой армии, частью которой и можно было бы считать погибших молодогвардейцев. Наши монтировщики стали разбирать декорации. А заведующий цехом монтировщиков театра Российской Армии (как выяснилось потом, по имени Вадим) и ещё один монтировщик театра Российской Армии (весь в татуировках, восточной национальности) фотографируются около портрета Гитлера (который был использован в спектакле) и выкладывают в сеть эти фотки, улыбаясь, с поднятой рукой «ХАЙЛЬ ГИТЛЕР»!
Не поверив своим глазам, я несколько секунд наблюдал в шоке за происходящим. А те, не стесняясь, продолжали своё действо. После чего, не выдержав, я спросил: «Почему вы так делаете?» Последовал ответ: «А что тут такого? Гитлер тоже молодец! Он крутой и не хуже других!» Стараясь не потерять вконец дар речи, я произнёс: «Ребята, а вы фашисты, что ли?» Ответ: «Нет, мы расисты!». «Так это вроде одно и то же?» На что те ухмыльнулись и дали понять: мол, иди, куда шёл, и не суйся!
Но я сунулся! Представьте моё состояние после спектакля, когда я со сцены благодарил артистов и зрителей и говорил, что наш театр — это театр с гражданской позицией и что мы будем делать всё, чтобы фашизм не прошёл! А он — вот. Рядом. Мы кричим во всё горло об ужасах преступлений нацистов, а они рядышком живут, и работают, и ухмыляются.
Я стал что-то кричать о том: вы где работаете, ребята? Вы хоть знаете о 30 миллионах погибших? Об Освенциме, Холокосте? На что мне отвечали: «Ты чё нас тут при всех опускаешь?» Нет, ребята, опустить ниже мне вас уже не получится. Вы уже сами себя опустили. Можно было бы только втащить этим неандертальцам за такие слова «МЫ РАСИСТЫ». Жалею, что этого не сделал».
…Я понимаю Владимира Кузнецова. Его слова — не пафос, не обида — это боль, более широкая, чем личная боль. Это боль за людей, образы которых только что воплощали на сцене владимирские актёры, за миллионы других, сражавшихся с фашизмом и ставших жертвами «неандертальцев», возомнивших себя существами высшего порядка. Мы считаем, что фашизм — это где-то там, в прошлом, или сейчас, но в других странах — не у нас. А на самом деле его распространение не очерчено границами, ибо оно идёт через сознание. Через равнодушие к насилию или приветствие его — в том числе.
«Россияне! Ау! Это же кошмар! В театре Российской Армии работают почитатели Гитлера и расизма! И не стесняются об этом говорить после спектакля о героях Великой Отечественной войны!» — взывает Владимир Кузнецов. Подозреваю, что почитатели Гитлера работают не только в театре Российской Армии. Но то, что они работают и там тоже, рождает вдвойне горькие и мрачные мысли, плачется Николай Лившиц.
