История челябинской «ячейки НБП» от создания до приговора.
Суд в Челябинске вынес решение по делу о продолжении деятельности запрещенной Национал-большевистской партии. Обвиняемыми были трое подростков, а дело строилось на показаниях засекреченных свидетелей. Корреспондент «Медиазоны» Дима Швец встретился с вышедшими на свободу после приговора нацболами, а те рассказали, как в их группе из шести человек оказались оперативник ФСБ и два агента спецслужбы.
Вредное чтение
Силовики часто с фантазией относятся к подбору псевдонимов для засекреченных свидетелей: Жеглов, Рюрикович, Иван Лапшин. В Челябинске в деле о продолжении деятельности запрещенной Национал-большевистской партии изначально были засекреченные свидетели-однофамильцы: Демидов А. Д. и Демидов А. В. Один Демидов — внедренный ФСБ оперативник, второй позже получил псевдоним Давыдов, он информатор спецслужбы.
«У нас для них были клички: один был Толстый, а второй — Баклажан. Баклажан — мент, а толстый — информатор», — говорят Артем Голубев и Александр Крышка. Друзьям по 18 лет. Они провели по этому делу три месяца в СИЗО, получили условные сроки и теперь со смехом вспоминают свои приключения за последние полгода.
Голубев и Крышка познакомились еще в школе, из которой ушли после девятого класса. Крупный и громкий Голубев поступил в колледж на специальность юриста-криминолога, но ушел после года обучения из-за прогулов, Крышка учится работе с программируемыми станками.
Артем стал зачитываться Эдуардом Лимоновым и вдохновился его взглядами. Ездил в Москву, заходил в «бункер» нацболов, подал заявку на вступление в «Другую Россию», присоединился к региональному сообществу во «ВКонтакте». Крышка о себе говорит, что он никакой особенной идеологии не придерживается: «Я за любой движ, движняк есть — уже хорошо».
В марте 2020 года Голубев опять поехал в Москву, взял билет на сидячее место, стал читать Лимонова. Его сосед тоже читал Лимонова — познакомились, обменялись контактами в телеграме, договорились встретиться в Челябинске.
В Москве, рассказывает Артем, нацболы подарили ему книжку с личной подписью Лимонова, а на следующий день, 17 марта, автор умер — Голубев уверяет, что ему достался экземпляр с последним автографом писателя и политика.
В конце марта он вернулся в Челябинск. У Артема был небольшой опыт участия в мероприятиях «Другой России» в городе: он расклеивал листовки, сходил на митинг против Томинского горно-обогатительного комбината, но это было ему не слишком интересно, и молодой человек решил «повысить градус ***** [фигни]».
Национал-большевистская партия была создана в 1993 году писателем Эдуардом Лимоновым. В 2007 году суд признал ее экстремистской и запретил. В июле 2010 года Лимонов создал новую партию, «Другая Россия», которую Минюст так и не зарегистрировал. Символика НБП — серп и молот, вписанные в круг на красном фоне — также была признана экстремистской, «Другая Россия» на своих флагах изображала гранату Ф-1, «лимонку».
Артем уклончиво рассказывает, что ему «доносили» о тех, кто интересовался национал-большевизмом в Челябинске. У Голубева и Крышки появился единомышленник — Михаил Просвирнин, он всего на год старше школьных приятелей. Вскоре к компании присоединился еще один человек на несколько лет старше, представлявшийся Александром — за неславянскую внешность его за глаза называли Баклажаном. Связался с Артемом и его попутчик в поезде, читавший Лимонова — он сказал, что его зовут Егор Краснов.
На самом деле Александр-Баклажан был оперативником ФСБ, а Егор — не Красновым, а Петряковым. У 26-летнего мужчины как раз подходил к концу испытательный срок, назначенный по делу об участии и финансировании экстремистского сообщества, а также хранении боеприпасов. Голубев уверяет, что не знал даже настоящей фамилии старшего приятеля, не то что таких деталей его биографии.
В начале апреля нацболы из Москвы попросили Голубева организовать ночлег для товарища, который будет проездом в Челябинске — с деньгами на съем квартиры, со слов Артема, помог Петряков. Молодые люди решили выпить в снятой квартире, но Петряков пришел не один, а с другом, своим ровесником, который сам представлялся Александром. Его юные активисты окрестили Толстым, позже он появится в уголовном деле как информатор ФСБ под псевдонимом Давыдов.
В этот день, 19 апреля, считает следствие, и была создана челябинская ячейка запрещенной еще в 2007 году Национал-большевистской партии. Общались они чаще всего вшестером: едва достигшие совершеннолетия Голубев, Крышка и Просвирнин и трое постарше: Баклажан, Толстый и Краснов-Петряков.
«Вместе пили, обсуждали идеи, политические взгляды; по сути со всеми на равных общались, все бухали сильно и слабо», — вспоминают друзья и в шутку расшифровывают НБП как «непрерывно бухающая пьянь».
«Маленькие любители экстремизма»
В начале апреля в разгар карантина власти одного из районов Праги снесли памятник советскому маршалу Ивану Коневу. «У него не было маски. Правила одинаковы для всех. Выходить на улицу можно только надев маску или другое средство, прикрывающее рот и нос», — шутил староста Праги 6 Ондржей Коларж. Демонтажом статуи возмущался Кремль и МИД, а московские нацболы кинули на территорию посольства несколько дымовых шашек.
Челябинские решили не отставать от столичных товарищей. Быстро нашли объект для символической атаки: у железнодорожного вокзала как раз стоит мемориальная доска чехословацким легионерам — «белочехам». На акцию в ночь на 25 апреля они отправились вшестером, подготовившись в квартире, снятой посуточно.
Крышка снимал акцию, Толстый, по воспоминаниям друзей, держал флаг «Другой России» с «лимонкой», Петряков и Александр-Баклажан развернули растяжку с лозунгом «За Конева ответите!», Просвирнин поднял над головой файер. Голубев долбанул несколько раз кувалдой по монолитной гранитной плите, понял, что серьезного ущерба ей не причинит, и скомандовал расходиться.
«Я прям со всей силы бил, а он ничего. Адреналин был, менты ходят постоянно. Шесть человек баннер тащили два километра», — делится впечатлениями Артем.
В обвинительном заключении Петряков не упоминается вообще, также ничего не говорится об участии в акции информатора Давыдова, при этом на записи в кадре находятся пять человек, шестой — Крышка с фотоаппаратом.
Вернувшись на съемную квартиру, участники акции стали смотреть отснятое видео. Они были разочарованы: файер должен был давать свет, а вместо этого дымил, видео получилось очень темным. Кое-как смонтировав, ролик отправили в «Другую Россию». Организация опубликовала его в своих соцсетях.
Артем признается: была «крамольная мысля» той же ночью поджечь отдел ФСБ, о чем он сказал в пьяном разговоре — и позже из бесед с силовиками молодому человеку стало ясно, что они об этом предложении знали.
