* * *
Мама Артема Надежда признается, что держаться ей помогает только работа: «На меня в последнее время все навалилось: папа умер, потом Артем. Сейчас уже легче, работаю. Просто работаю с утра до вечера, стараюсь ни о чем не думать. Я одна». В то, что убийство ее сына будет расследовано, она, кажется, уже не верит. «Когда мы ездили в Рязань забирать останки Артема, было понятно, что там вообще никому ничего не надо. У них народу мало, дел куча, никто не задерживается. Всем понятно, что никто этим заниматься не будет».

Мама Кати Левченко тоже тяжело восприняла новость об убийстве Артема; она даже некоторое время провела в психиатрической клинике. Но она отказывалась верить, что Кати тоже нет в живых. «Вы как относитесь к экстрасенсам, батюшкам? Я ко многим батюшкам ездила, — рассказывает Татьяна. — Есть батюшки, которые мне очень помогли, я считаю. Если бы не они, у меня бы точно крыша съехала».

Все говорят ей, что Катя жива. Отец Власий из Калужской области убежден, что она прячется в поселке Кадом под Рязанью. «Я там две недели прожила, безуспешно, — говорит Татьяна. В Кадом она ездит до сих пор: — Как искать? В каждый дом ведь не зайдешь. Поэтому я просто катаюсь по Кадому в машине, которую она хорошо знает. У меня машина прямо яркая — рыжая такая, морковная. Думаю, вдруг увидит. Там ведь деревня, никого нет».

В «Лиза Алерт» родителям Кати сказали, что шансы найти дочь живой спустя такое время очень малы. Но и Татьяна, и ее бывший муж Сергей не теряют надежды. «Я только не понимаю, почему она не возвращается? Может, теперь, когда закончился суд [по делу „Сети“]», — рассуждает Татьяна.

Вечерами дома она часто рассматривает вещи Кати — стихи, рассказы, рисунки. Татьяна объясняет, что дочь часто что-то писала или рисовала, когда ей было грустно. Среди Катиных работ есть и портрет Максима Иванкина. «Она часто говорила, какой он умный, — рассказывает Татьяна. — Катя любила с ним разговаривать. Говорила мне, что наконец-то нашла собеседника, с которым можно обсудить что-то серьезное. У них были хорошие отношения, не думаю, что он мог ей что-то плохое сделать».

Все это время родители Кати Левченко пытаются хоть чего-то добиться от Следственного комитета. По совету знакомых они обратились в суд, чтобы якобы выселить дочь из квартиры, поскольку она пропала без вести. Суд, как они и планировали, запросил у пензенского СК информацию о расследовании. «[Они] позвонили по больницам, по моргам, — говорит Татьяна. — Они мне заявили знаете как? Они мне сказали: „Человек не пропал, а потерял связь с родственниками“. Я так поняла, что они особо не напрягались в поисках».

Сомнения

О задержании пензенца Дмитрия Пчелинцева в конце октября 2017-го Саша Аксенова из Петербурга узнала не сразу. Аксенова считала обвинение в создании террористической организации, которое вменяли левым активистам из Пензы, абсурдом — но она понимала, что внимание ФСБ может быть привлечено и к ней: к тому моменту они с Пчелинцевым были знакомы около семи лет. В итоге Аксенова собрала вещи и уехала в Финляндию, а оттуда — на Украину.

Об опасности Саша предупредила и своего мужа, левого активиста Виктора Филинкова. 23 января 2018 года — в день, когда Виктор должен был прилететь к жене из Петербурга в Киев, — она узнала, что задержан их общий знакомый, активист Юлий Бояршинов. В аэропорту, уже после прохождения паспортного контроля, Филинкова тоже взяли. Спустя пару дней, 25 января, в Петербурге задержали друга Бояршинова Илью Капустина, а следом — еще одного приятеля Аксеновой Игоря Шишкина.

Летом 2018-го Аксенова — тогда она была в Финляндии, где год спустя получила политическое убежище, — узнала от левого активиста Владимира, что знакомый ее мужа Алексей Полтавец находится в бегах. По словам Владимира, даже скрывшись от российских властей за границей, Полтавец продолжал чувствовать себя плохо и совершил две попытки самоубийства; ему поставили диагноз ПТСР. Поначалу Аксенова связывала состояние Полтавца с пережитыми им пытками. Но позднее Полтавец признался своему другу Владимиру в убийстве.

Владимир пояснил «Медузе», что не очень четко понимает роль Полтавца в совершенном преступлении: «Про большинство этого ******* [кошмара] я узнал, уже когда они [фигуранты дела „Сети“ из Пензы] сели, и я просто ***** [обомлел] от всего этого ада». Он считает, что в случившемся также замешаны Максим Иванкин — и Дмитрий Пчелинцев, без ведома которого ничего в группе «5.11» не происходило.

В феврале 2019 года, когда стало известно, что Артема Дорофеева убили, Саша Аксенова и Илья, состоявшие в группе поддержки фигурантов дела «Сети», начали изучать чаты пензенцев, находившиеся в материалах дела. Их внимание привлекла переписка (от октября 2017 года) участников группы «5.11» Андрея Чернова с Алексеем Полтавцом. В этом чате Полтавец говорит, что предупреждал всех, что «нельзя взаимодействовать с гражданскими»: именно так — «гражданскими» — называли Артема и Катю. «Меня совершенно не слушали, — пишет Полтавец. — Спроси у Г [Иванкина] и Д [Пчелинцева]: я всегда был против них [гражданских] и говорил им [Иванкину и Пчелинцеву] это, а они говорили: да все норм. А потом, ***, я занимаюсь вопросом их, чтобы они [гражданские] никого не сдали».