Со сменой названия началась тренировка ОМОНа. Полицию обучают разгонять митинги и демонстрации. СМИ взрываются публикациями о беспределе милиции. По итогам служебных расследований наказаны единицы.
Не оттого ли всё чаще полицейские превращаются в последователей майора Евсюкова, устроившего обстрел граждан в одном из супермаркетов? Не оттого ли рождаются такие явления, как «приморские партизаны»?
Не найдя защиты у уполномоченных лиц, кто-то в очередной раз может переступить грань. Но, по-моему, никому из проверяющих и чинов высшего ранга до этого дела нет. Пожалуй, лучшее достижение реформы полиции в том, что стало больше «цепных псов» путинского режима?
ОМОН – ПО СЛЕДУ «ПРИМОРСКИХ ПАРТИЗАН»
Два года назад многочисленный ОМОН окружил ребят, которых в Приморье окрестили «приморскими партизанами». Был дан приказ стрелять на поражение.
Ребята скрывались, уходя по лесным тропам от ОМОНа.
Рассказывает отец одного из «приморских партизан», Романа Савченко:
– Это случилось в начале июня. В то время я работал на стройках саммита. Прямо во время рабочего дня раздался звонок. Звонил инспектор УГРО Храпов. Он просил немедленно приехать в Кировку, потому что может произойти необратимое. Меня просили найти сына, который скрывается от ОМОНа.
«Вы можете не увидеть сына живым, потому что дан приказ не брать в плен, а стрелять на поражение». Я знал дорогу, по которой можно было уйти по лесу. Была перекрыта федеральная трасса.
На лесной дороге никакого движения не было. У меня создалось впечатление, что ребят просто специально «вели», чтобы в День России расстрелять у всех на виду.
Никто и не думал разбираться, что в действительности происходило в Кировке. Ребята же боялись оставаться в окрестностях Кировки. Считаю, в свете беспредела кировских милиционеров, с которым столкнулись, было очень вероятно, что там их убьют.
Я стоял на перехвате, надеясь, что они вот-вот появятся. Но на мобильный опять позвонили. Мне объяснили, что я должен быть в Кировке, потому что мой дом собираются обыскивать. Я не дождался ребят. Быть может, если бы не это досадное обстоятельство – обыск, то я бы предотвратил гибель Сухорады и Сладких.
Романа задержали, а потом мы пребывали в неведении несколько дней. Нам не сообщали, где находится наш сын. И лишь спустя некоторое время мы узнали, что его без адвоката возили в Варфоломеевку, Ракитное, Чугуевку для проведения следственных действий.
ЧЕМ-ТО ПОИЛИ, ДУШИЛИ, ПРОВОЦИРОВАЛИ?!
Когда следственные действия проходили на ул. Давыдова во Владивостоке, я наблюдал за всем со стороны. Я знал, что мой сын к этому преступлению не имеет никакого отношения. Наблюдая за проведением следственных действий, я увидел, что сына подталкивают, заставляя что-то делать, а через две минуты понял, что он в неадекватном состоянии.
Позже, в этот же день, я пришел в полицию и, увидев его, убедился в этом повторно. Я знаю, какой бывает сын в обычном состоянии. Я подумал, что Романа специально напичкали какими-то препаратами. Очевидно, чтобы быстро и без лишней волокиты получить необходимые признания. Я настаивал на проведении экспертизы. Но никто ее так и не провел.
В те дни я стал свидетелем еще одного инцидента. Зайдя в полицию, увидел, как моего сына душат. От него требовали сознаться в том, где находится видеозапись с компроматом на кировских милиционеров. Я понял, что на ней были засняты сюжеты из жизни кировских ментов, занимавшихся наркотиками.
Вскоре мне сообщили, что готовится провокация. Мне говорили, что ребят вывезут для проведения следственных действий в Уссурийск и якобы дадут шанс бежать, но потом убьют, как при попытке к бегству. Я пытался сообщить ребятам, чтобы они не поддавались на провокации. По поводу провокации и применения пыток к моему сыну я написал заявление Уполномоченному по правам человека.
Для проведения следственных действий в Уссурийск привезли только двоих – Максима Кириллова и Александра Ковтуна. Но, будучи предупреждены, они не пошли на побег, хотя, по словам ребят, охрана подталкивала их, давая, якобы, возможность сбежать.
В то время, когда из ребят выбивали показания, на них пытались повесить многие преступления, по большей части, убийства, о которых они даже ничего не знали. Любой висяк в тот момент могли перекинуть на них.
Я возмущен тем, что происходило при проведении следственных действий. Кто дал разрешение показать на всю страну по телевидению проведение следственных действий с моим сыном? Ведь существует презумпция невиновности… И суд присяжных пока не вынес никакого решения.
Я не понимаю, почему материалы уголовного дела рассматриваются в одностороннем порядке и почему к ответственности не привлечены кировские милиционеры, устроившие бойню и беспредел в Кировском районе?
НАРКОБИЗНЕС ПРОЦВЕТАЕТ?
О том, что наркобизнес в Кировском районе процветает, поведал всей стране один из московских журналистов. Собеседник журналиста пожелал сохранить инкогнито. Скрывшись под капюшоном от миллионной аудитории телезрителей, он согласился рассказать о наркобизнесе в Кировском районе.
Вертолет с журналистом и неизвестным взлетел в небо. С высоты птичьего полета виднелись поля и ближайшие окрестности. «Человек-маска» показал конопляные поля. А дальше поведал тайну об их взращивании и причастности кировских милиционеров к этому левому бизнесу.
Те конопляные поля, как рассказывают местные жители, и по сей день растут в Кировском районе. А на заявление Алексея Никитина о конопляных дилерах, работающих в одной связке с кировскими милиционерами, получен отказ в возбуждении уголовного дела. И значит, никто не наказан?
