Арест Поткина

Задержали Поткина в 2014 году по запросу из Казахстана, причем совсем по другому уголовному делу — за легализацию украденных у вкладчиков казахстанского БТА-банка средств (статья 174 УК РФ). Казахстанские следователи считают, что Поткин управлял 2,5 тысячами гектаров земли в Домодедовском районе, которые принадлежат экс-владельцу банка Аблязову. Сейчас начинается новый суд по этому делу. «Обвинение считает, что якобы я получил контроль над землями, но зачем Аблязову отдавать какому-то персонажу из России земли на миллионы долларов? Как-то не катит. Фирмой управляли другие», — комментирует это обвинение Белов.

В окончательной редакции обвинительного заключения, впрочем, появилось и другое обвинение — в разжигании в Казахстане межнациональной розни. «Блин, майдан потому что [произошел]! [Руководство спецслужб] вызвали и спрашивают: «Как вы упустили?» Плюс Северный Казахстан ведь тоже под вопросом, и Нурсултан Абишевич публично сказал, что у нас так не принято, как в Крыму было. Он понимает, что может оказаться следующим, — говорит Поткин. — Вот и нужно было создать картинку, что борются, что Поткин на деньги английских спецслужб, связанных с Аблязовым, готов захватить власть и уже боевиков тренирует», — объясняет Поткин мотивы его преследования.

Использовали против Поткина проект «Злой казах», правда, совершенно в другом его варианте. «В декабре 2012 года на сайте Dialog.kz и в блогах появились материалы о том, что Поткин (упоминался там и Милосердов — И. А.), будучи русским националистом, предал идеалы русского национализма и, продавшись Аблязову, разжигает межэтническую рознь между русскими и казахами, — рассказывает адвокат Цзен. — Эдакий план Даллеса. Там было два текста — ориентировочный план мероприятий 16 декабря (митинг в годовщину событий в Жанаозене — И. А.) и проект «Злой казах», где указывалось, что нужно столкнуть казахов с русскими, бедных с богатыми, городских с сельскими».

Никаких доказательств, что эти документы имеют отношение к Поткину, в суде так и не предоставили, а искать людей, которые разместили эти материалы (например, допросить владельца Dialog.kz), отказались. «В результате совершенно кафкианского подхода материал, в котором Белов назывался предателем, вменяется самому Белову как одно из действий его организации. А предателем его там называют, мол, для того, чтобы скрыть настоящий экстремистский план. Абсурд совершенный», — говорит Цзен.

Основные показания на Поткина дал в тюрьме (а затем подтвердил их в суде) другой националист, бывший лидер русского фронта освобождения «Память» Георгий Боровиков. «Несчастный молодой человек получил невероятный срок за девиантное поведение, за то, что самоутверждается и унижает других», — говорит Поткин. Боровиков получил 7,5 лет за то, что ограбил и пытал на своей квартире соратника: «Наносил ему побои плеткой, шваброй, прижигал кожу раскаленным ножом». Поткин, по его словам, ездил тогда к Боровикову и сказал ему: «Животное, поскольку я знаю тебя и твоих родителей, то у тебя есть немного времени вернуть человеку паспорт и деньги». Боровиков на старшего товарища обиделся.

— Его убедили, что он сидит, потому что Поткин заплатил 25 тысяч долларов сотрудникам центра «Э», так как опасался конкуренции. Поэтому он написал под диктовку, что я являюсь агентом разведки, Милосердов — моя правая рука, что он познакомил меня с Аблязовым, на деньги которого мы осуществляли революцию в Казахстане, — рассказывает Поткин.

Появление сообщника

И адвокат Цзен, и Поткин уверены, что Милосердов оказался под судом из-за яростного желания отправить Поткина за решетку и несовершенства российского законодательства.

Изначально Поткина собирались посадить по экономической статье, объясняет Цзен, но она не предполагает заключения под стражу, поэтому в дело добавили любимую следователями 282-ю статью. «Казахстан помог, направив запрос на уголовное преследование Поткина по 282-й, после чего им удалось триумфально посадить его под стражу», — рассказывает Цзен.

Тогда к Поткину пришел следователь и предложил дать показания на других участников казахской истории, пообещав, что он больше трех лет не просидит, а, скорее всего, выйдет по амнистии. «Я отказался. Почему? Думал, что я хитрый тип, раз знаю, что в декабре 2014 года истечет срок давности. Когда он истек, я написал заявление с просьбой дело прекратить», — рассказывает Поткин.

Но выпускать известного националиста на свободу никто не собирался. К Поткину пришел его следователь Рустем Шайдуллин и сказал, что из тюрьмы тот не выйдет. «Александр, я не могу вас выпустить, понимаете? Это же на самом верху решается. Вы не понимаете? Меня вот Шайдуллин зовут. Вы что, не знаете, почему и у Навального был следователь татарин?» — рассказывает Поткин, называя Шайдуллина «безумным». Адвокат Поткина рассказывал про Шайдуллина, что тот угрожал убить националиста.

Следователь решил переквалифицировать его действия с экстремистских действий (282.1) на создание экстремистского сообщества (282.1.1). Но для этого следствию понадобился сообщник, потому что в одном из комментариев к закону, говорит Цзен, «какими-то теоретиками от балды» написано, что организаторов у экстремистского сообщества должно быть не менее двух. «Почему — непонятно. Но с тех пор повелось на Руси, что нужно всегда искать минимум двух организаторов», — с сарказмом объясняет адвокат.

После этого в июне 2015 года у Милосердова прошел обыск (как и у других причастных к истории персонажей), а в августе в отношении Милосердова и неустановленных лиц возбудили уголовное дело по 282-й статье за размещение текстов про «Злого казаха» и план действий 16 декабря, которое в тот же день соединили с поткинским делом № 221825. Дело по статье 282.1 УК (создание экстремистского сообщества) возбудили еще через неделю, также объединив его с делом № 221825.

Экстремисты по незнанию

В июне следователь Милосердову предложил оговорить Поткина (а также рассказать побольше про депутата Клычкова, с которым политтехнолог работал в 2014 году), но тот отказался. «Они хотели, чтобы я указал на людей, признался, что писал тексты, раздавал инструкции, хотели, чтобы я признал себя соорганизатором, покаялся и в результате пошел бы по делу свидетелем. Я сказал, что на это не пойду», — рассказывает мне Милосердов. Тогда его отпустили, не взяв даже подписки о невыезде.

По его мнению, реально следователя не интересовало, делал Поткин в Казахстане «оранжевую революцию» или нет, им просто нужно было того «нагрузить», для чего и требовался соорганизатор. «Меня, как я понимаю, решили повоспитывать, раз я так себя повел», — считает Милосердов.

Адвокат Милосердова Цзен называет месть спецслужб за отказ сотрудничать «мотивом, лежащим на поверхности». «Почему его выбрали? Петр очень четко отказался давать показания против Поткина. Остальные [участники казахской истории, например националист Александр Рашицкий] какие-то показания дали, пусть компромиссные, и поэтому проходят как свидетели», — рассуждает Цзен. — Но зачем им показания на Поткина? Ведь его и так осудили. Наверное, это не очень радует следователей, но все они встроены в жесткую иерархию административного подчинения и принимают стратегические решения».