Сегодня многие буддисты выступают за изгнание мусульман из Мьянмы. По их словам, это необходимо для безопасности страны в широком смысле, в том числе для того, чтобы перекрыть поток наркотиков в Бангладеш. Известно, что именно рохинджа являются наркокурьерами вещества яба (смесь плохо очищенного метамфетамина и кофеина). Мусульман также постоянно обвиняют в совершении преступлений. Они же в ответ на претензии отвечают, что наркомания и преступность — неизбежные последствия безработицы, от которой страдает преимущественно мусульманское население.

Рохинджа полноценно так и не интегрировались ни в одной стране. Среди них высок процент неграмотных: поскольку в Мьянме их не считали гражданами страны, в школе они, как правило, вообще не учились. Только в последние годы ситуация начала меняться: в поселениях рохинджа начали открываться государственные школы, но учителями там работают бирманцы — люди иной национальности, и иной религии.

По этой причине в поселениях рохинджа гораздо эффективнее работали частные учебные заведения, где дети получали основы религиозных знаний. Однако среди таких учителей было немало людей, бежавших в Мьянму из Бангладеш, где им грозило преследование за экстремизм и причастность к терактам. Определенное толкование Корана лишь усиливает радикальные настроения среди мусульман, что, в свою очередь, ведет к ответным действиям.

В 2012 году в Ракхайне произошла серьезная вспышка насилия в отношении мусульман. Она была спровоцирована групповым изнасилованием и убийством несколькими рохинджа молодой девушки-ракхайнки.

Кризис с мусульманами достиг высшей точки 25 августа 2017 года, когда в Ракхайне произошла массовая резня. Впоследствии многие правозащитники назвали ее этнической чисткой и даже геноцидом. СМИ сообщали, что жертвами погромов стали 10 тысяч человек, еще 700 тысяч рохинджа перебрались в поисках убежища в Бангладеш.

«Конфликт в штате Ракхайн рассматривается многими буддистами Мьянмы как продолжение внешних усилий по откусыванию кусков от буддийского мира и как мусульманский заговор», — рассказал «Ленте.ру» проживающий в Мьянме востоковед Петр Козьма. И тому есть объективные подтверждения: карательную операцию против мусульман провели в ответ на нападения запрещенной организации «Армии спасения рохинджа Аракана» (ARSA) на военные и полицейские объекты. Лидер ARSA Ата Улла вырос в Пакистане и Саудовской Аравии и там же впоследствии нашел финансирование для своей деятельности, которая далеко не всегда носит мирный характер.

К слову, по рассказам одного из бойцов ARSA Абулы Алямы, боевики специально организовали нападения на солдат, чтобы спровоцировать ответные зачистки и привлечь внимание мировой общественности к судьбе рохинджа и их преследованию властями. Неудивительно, что последние рассматривают ARSA как террористическую группировку.

Все против всех

Стоит заметить, что проблемы в Ракхайне не ограничиваются сугубо межконфессиональным конфликтом. Между буддистами тоже существует противостояние: собственно коренные жители штата — араканцы (или ракхайнцы) — не считают себя бирманцами, несмотря на близкий язык и общую религию. Более того, они создали сепаратистскую группировку «Армия Аракана». Во время конфликта армии с рохинджа ее члены подозревали, что правительство может схитрить и заодно захватить земли араканцев. В такой обстановке, при самом неблагоприятном сценарии, в будущем штат имеет шанс окончательно стать территорией «войны всех против всех» и, по сути, отгородиться от Мьянмы.

Ситуация усугубляется однозначной поддержкой рохинджа значительной частью международного сообщества. От Мьянмы настойчиво требуют признать их гражданами страны, что, по мнению буддистов, может повлечь референдум об отделении земель, на которых проживают рохинджа. В таких условиях правительство Мьянмы, где почти 90 процентов населения — буддисты, не может не зависеть от настроений избирателей. «Вопрос лишь в том, какое из направлений буддийского национализма власти будут поддерживать», — отмечает Козьма.

Большой поддержкой буддистов-радикалов пользовался Тейн Сейн, первый президент Республики Союз Мьянма, который ушел в монахи после отставки. При нем мусульмане рохинджа однозначно считались негражданами даже без намека на возможность изменить статус. Ашин Виратху, кстати, в сентябре 2012 года возглавлял митинг в поддержку предложенного Тейн Сейном плана выслать из страны рохинджа, которых буддисты считают просто бенгальцами.

Логично, что монахи выступали против любых уступок со стороны демократического правительства, которое пришло к власти в 2016 году. Впрочем, на примере кризиса с рохинджа видно: ситуация не изменилась и при «прогрессистах» во главе с государственным советником, лауреатом Нобелевской премии мира Аун Сан Су Чжи. Глава правительства не осудила военные действия против рохинджа, что в целом повысило ее популярность внутри страны. Петр Козьма отмечает, что Аун Сан Су Чжи, судя по всему, действительно разделяет идеи бирманских националистов, так как она прежде всего буддистка, а уже потом — борец за права человека.

Буддисты-активисты

Антимусульманские настроения прослеживаются и в виртуальном пространстве. Мьянма давно уже не закрытая от мира страна, большая часть ее населения пользуется Facebook. Социальные сети дали экстремистам новые возможности для объединения на почве ненависти к мусульманам. Самый обсуждаемый сюжет — буддистские империи, которые господствовали в Азии, но затем рухнули под натиском мусульманских захватчиков. Впрочем, социальная сеть с 2018 года стала активно блокировать аккаунты местных националистов.

Монахи используют в борьбе с мусульманами и консервативный настрой общества: в стране часто осуждают свободу нравов, особенно в молодежной среде. Большую роль здесь всегда играла организация «Ассоциация по защите нации и религии» («Ма Ба Та»), в которой состояли националистически настроенные монахи во главе с Ашином Витратху. Эта организация активно лоббировала законы, которые сделали бы невозможным вступление в брак буддистских женщин с мужчинами другой веры.

«Ма Ба Та», в свою очередь, выросла из другой монашеской организации — «Движение 969». Ее название пошло от веры в то, что это число принадлежит буддистам. Числом ислама же в Мьянме считается 786 — сумма значений букв арабского алфавита, из которых составлена фраза: «Во имя Аллаха милостивого, милосердного». Эта цифра символизирует и возможное завоевания Мьянмы мусульманами в XXI веке, так как 7+8+6=21.

«Ма Ба Та» возникла в 2011 году, когда монашеская буддистская община (сангха) посчитала, что государственный комитет «Сангха Маха Найяка» («Ма Ха На»), в которое отбираются государством наиболее авторитетные монахи, не справляется со своей задачей. Монахи хотели, чтобы их функции не сводились к решению мелких местных вопросов (вроде прав собственности), а желали большего присутствия в религиозно-политическом пространстве. Однако в мае 2017-го «Ма Ха На» приняла решение о роспуске «Ма Ба Та». «Сегодня члены «Ма Ба Та» действуют в рамках новой организации «Будда дхамма парахита», но это бледная тень «Ма Ба Та», хотя и остающаяся достаточно влиятельной в пропаганде своих взглядов», — объяснил Козьма.