В России постоянно увеличивается число преступлений, совершаемых мигрантами. Однако гости из стран ближнего зарубежья при этом умудряются даже требовать защиты своих прав на акциях протеста, сходках, митингах. Расследование Царьграда показало, что это не спонтанные мероприятия, а результат работы целой сети мобильных группировок, объединённых по этническим принципам. Расследование Царьграда отвечает на вопрос, кто за ними стоит, как они устроены, кто их поддерживает и главное – чем всем нам это грозит.

В последнее время «мигрантская тема» прочно вошла в информационную повестку страны. И это при том, что Россия вовсе не открывала своих границ для беглецов из горячих точек Ближнего Востока, как сделала это Европа. Там в некоторых районах крупных городов европейцы уже боятся говорить на родном языке из опасения нарваться на жёсткую реакцию со стороны приезжих.

У нас до этого ещё не дошло, однако очередные ЧП с приезжими происходят с пугающей частотой. Тут вам и драки в метро, и изнасилования, и разбойные нападения. Нас уже почти не удивляет, что после таких происшествий мы видим очередного «гостя» с колоритной наружностью, приносящего извинения на камеру с понурой головой. И нередко выясняется, что такой приезжий находился в стране нелегально.

Расследование Царьграда показало, что такие нелегалы умудряются возвращаться в Россию под новыми именами даже после серьёзных правонарушений. А кроме этого, мигранты стали объединяться в общественные движения и организации, создаваемые под благовидным предлогом. И это уже гораздо опаснее, чем выходки отдельных приезжих.

Беспредел становится жёстче

По данным МВД России, число преступлений, совершённых приезжими, увеличивается. За десять месяцев 2021 года иностранными гражданами и лицами без гражданства на территории нашей страны совершено 30,8 тыс. преступлений, что на 5,1% больше, чем за январь – октябрь 2020 года. Приезжие из государств-членов СНГ совершили 24 тыс. преступлений, что составляет 78% от общего числа подобных деяний со стороны гостей из других стран.

Статистика подтверждается, увы, и на недавних примерах. В середине декабря в городе Тихвин Ленинградской области гражданин Узбекистана изнасиловал 17-летнюю девушку, напав на неё в съёмной квартире.

В Крыму 4 декабря гастарбайтеры из Азербайджана толпой из двух десятков человек зверски избили водителя и его спутницу после ДТП.

В Петербурге в конце ноября уроженец Таджикистана несколько дней подряд домогался до женщин с ножом в руках.

В Выборге в ночь на 2 декабря так и вовсе пьяные «многонационалы» вломились в магазин, где полицейские составляли протокол за торговлю спиртным в ночное время. Когда продавец отказался продать им водку (причём в присутствии полицейских), они напали на стражей порядка. Правда, закончилось это печально не только для них самих, но и ещё для двух тысяч их земляков: полиция в ответ на избиение своих сотрудников устроила массовый рейд, выявив огромное число нелегалов, которых теперь вышлют из России. А местные жители потом горько шутили, что «не было бы счастья, да напали на полицию – а что, коли перестанут нападать?»

Каждый такой случай вызывает общественный резонанс, и градус напряжения в обществе повышается. И правда, любой здравомыслящий русский человек скажет, что не готов терпеть подобные безобразия. Но в чём причина того, что таких преступлений становится всё больше?

В крупнейших мегаполисах вовсю разрастаются анклавы для мигрантов. Речь идёт не о гетто, а о так называемых «местах компактного проживания», в которых выходцы из бывших союзных республик фактически живут по собственным законам и правилам. Эти правила не просто устанавливаются ими, но насаждаются и для местных жителей.

Совсем недавно в столичном метрополитене прошёл эксперимент, который выглядит, как насмешка над происходящим. На ряде станций в местах того самого «компактного проживания» мигрантов были установлены информационные указатели на фарси, словно бы гости из Средней Азии – это национальное большинство. Можно сказать, что в какой-то мере это следствие того, что «гостей», действительно, становится всё больше. И значительная их часть даже не имеют разрешения на работу в России.

Откуда они едут?

Согласно официальной статистике МВД, за десять месяцев текущего года миграционные службы выдали вдвое больше патентов, чем за январь-октябрь «локдаунного» 2020-го: 1 853 395 против 971 854. При этом уведомлений о заключении трудовых договоров с приезжими значительно меньше – 1,3 млн штук. Всего же в настоящее время на миграционном учёте в России состоят 10,6 млн человек (рост на 2,3 млн в сравнении с прошлым годом). Из них порядка 8,5 млн – граждане из бывших советских республик.

Наибольшее число трудовых мигрантов в Россию поставляет Узбекистан – из 3 374 758 человек, зарегистрированных в учётных карточках ФМС за девять месяцев 2020-го (более свежих данных пока нет), 1 028 511получили патенты на работу. На втором месте – Таджикистан: 2 025 712 вставших на учёт, 567 352 трудовых патентов (на конец отчётного периода), на третьем – Киргизия: 751 746 и, соответственно, 261 140 трудяг. Далее следуют Украина (535 012 человек на учёте, 26 981 патентов; правда, в эту статистику включаются и жители Донбасса – 292 854 получили гражданство с начала года), Армения (437 276 человек, 112 348 устроились работать), Казахстан – (401 441 человек, 43 126 работающих), Белоруссия (347 663 человек, 25 624 получили работу), Азербайджан (329 961 человек встали на миграционный учёт, из которых 185 752 прибыли с целью работы, при этом оформлено на конец периода только 50 336 действующих патентов), Молдавия (141 440 человек встали на учёт, 18 879 патентов).

Приезжают в основном на заработки. Вариантов тут два: для граждан тех четырёх стран, которые входят в ЕврАзЭС (Казахстан, Киргизия, Армения, Белоруссия), предусмотрен упрощённый порядок трудоустройства; остальным, даже при наличии у них безвизового соглашения с Россией, нужен патент. Его следует получить в течение месяца с момента въезда, иначе будет назначен штраф. Срок действия документа составляет от месяца до года. Эти правила не распространяются на трудовых мигрантов из Таджикистана – им патент могут выдать на срок и до трёх лет.

Кстати, в перечне документов, необходимых для предоставления в территориальное подразделение ФМС, есть пункт о необходимости подтвердить знание русского языка и » истории и основ законодательства». Интересно, знают ли об этом те, кто инициировал установку в метро табличек на азиатских языках?

Боевые гастарбайтеры

Следует очень чётко понимать, что мигранты не разрозненны. Они входят в различные группы, каковых сегодня очень много. И даже слишком. Есть объединения по национальному признаку, правозащитные организации, религиозные.

Есть и спортклубы, причём, конкретно для узбеков, таджиков, киргизов и так далее. Но спортклубами это назвать сложно – такие секции больше напоминают базы подготовки бойцов, «заряжённых» на рукопашную, на уличные бои. Обучение в таком клубе для этнически подходящего ученика стоит совсем недорого. Бойцы при этом нередко проходят обкатку на турнирах по смешанным единоборствам.

Боевая подоплёка деятельности мигрантских сообществ в России станет темой одного из наших следующих расследований, где мы расскажем об этом подробнее. По-настоящему же деятельность групп нелегалов координируют не такие явные сообщества, а мимикрировавшие под общественные организации структуры.

Курьеры с серпом и молотом

В последние полтора года они стали заявлять о себе достаточно громко, постепенно превращаясь не столько в социальную силу, сколько в политический инструмент. Например, летом 2020 года в России появился профсоюз с говорящим названием «Курьер», провозглашающий целью своей деятельности защиту прав работников служб доставки.