Новый канцлер Германии Олаф Шольц уже оставил глубокий след в истории страны, не пробыв на своём посту и месяца. Шольц назвал Германию «страной мигрантов» и дал зелёный свет притоку иностранных «гостей». Об этом сообщают корреспонденты «Царьграда».

«Германия свободная, живите кто хотите!».

То, что он сказал, аукнется немцам очень скоро. При такой политике немцев в Германии скоро не останется.

Пять лет назад, 19 декабря 2016 года, грузовик с полуприцепом въехал на рождественский базар в Берлине. Погибло и пострадало более 60 человек. В машине были два мигранта-исламиста.

Один из пострадавших, Саша Клостерс, приехавший с семьёй в столицу на праздники потерял тогда мать:

Было темно, около восьми вечера, но яркий праздничный рынок жил полной жизнью. Я остановился перед киоском с глинтвейном и позвонил маме спросить, где она находится, но вместо ответа услышал рёв мотора, какой-то грохот и крики прохожих. Спустя мгновенье я ощутил чудовищный удар… О смерти мамы узнал на следующий день, а сам смог передвигаться без костылей только через несколько лет… Плата за наше гостеприимство оказалась кровавой.

И вот теперь, когда Саша наконец может более-менее нормально передвигаться, начинающий канцлер Олаф Шольц говорит ему и десяткам миллионов немцев буквально следующее:

Германия – страна мигрантов. Поэтому сейчас самое время, чтобы мы осознали себя как общество иммиграции и интеграции. К этому относится и то, что мы должны облегчить процесс получения немецкого гражданства. Только так мы сможем добиться полного политического участия и лучшей интеграции. Получение гражданства станет возможным уже через 5 лет проживания в Германии. Мы также разрешим множественное гражданство. Это соответствует жизненной реальности многих проживающих в нашей стране.

Кроме этого, Шольц объявил о планах разрешить двойное гражданство, легализовать всех нелегальных иммигрантов и ввести иммигрантские квоты для всех административных должностей.

На те же грабли

В 2015 году, за год до того, как мигранты раздавили мать Саши Клостерса, бывшая «канцлерин» Ангела Меркель объявила политику «открытых дверей». Это был её ответ на иммигрантское цунами, хлынувшее в Европу с Ближнего Востока и из Северной Африки в связи с войнами в Ливии, Сирии, Ираке. Прошла лишь пара лет – и власти Германии поняли, что совершили ошибку. Рост иммигрантской преступности зашкаливал. По данным германского министерства внутренних дел, в 2016-м, то есть спустя год после начала массового наплыва беженцев, рост преступности среди иммигрантов вырос на 52,7%. Иностранные «гости» отнюдь не стремились интегрироваться в немецкое общество, принимать его законы, правила и традиции.

Правда, некоторые упрекают Меркель в том, что бывший канцлер исходила отнюдь не из чувства сострадания к беженцам, но следовала прагматичному расчёту. Немецкая газета Rheinische Post в начале февраля 2017 года опубликовала выдержки из закрытого правительственного доклада, из которого следует, что

Решение канцлера ФРГ Ангелы Меркель пустить в страну около 1,5 миллиона мигрантов-мусульман, в основном в период между 2015 и 2016 годами, было прежде всего не гуманитарным жестом, а преднамеренной попыткой предотвратить демографический спад в Германии и сохранить жизнеспособность немецкого социального государства.

Речь, правда, шла не о народосбережении, а о жизненно важной ещё со времён Гитлера потребности Германии – обеспечении её экономики рабочими руками. В этом же докладе отмечалось, что

…нынешний уровень рождаемости в Германии – 160 родившихся детей на 100 женщин – гораздо ниже необходимого уровня воспроизводства населения – 210 родившихся детей на 100 женщин. Поэтому Германии необходим постоянный приток в размере 300 000 мигрантов в год, чтобы сохранить стабильным нынешний уровень населения к 2060 году.

Самоубийство по-европейски

А если совсем начистоту, то власти Германии при Меркель сильно озаботились тем, кто и как будет поддерживать высокий жизненный уровень и уровень комфорта, в котором живут стареющие немцы, не оставляющие потомства. Это, как представляется, и есть квинтэссенция заботы Меркель и сменившего её Шольца.

Субкультура childfree, то есть жизнь без детей в своё удовольствие, становится преобладающей в Германии и других западноевропейских странах. Особенно это касается севера Европы. Вкусно покушать, сладко попить – и чтоб рядом никто не бегал, не шумел, не звал погулять и не требовал рассказать сказку. Такие желания западных европейцев, понятное дело, не способствуют воспроизведению населения.

Кроме того, пресловутая «гендерная идеология», выросшая из крайнего феминизма и ставшая набирать силу примерно с конца 1990-х, стала основой социально-политической и даже экономической жизни всего коллективного Запада. Эта идеология, законодательно закреплённая в ряде документов ЕС и отдельных стран Европы, ставит мужской и женский пол в один ряд с десятками придуманных половыми извращенцами «гендеров». Она полностью ломает традиционную матрицу в сознании людей и отвергает Божий замысел о человеке. Именно «гендерная идеология» стала теоретической основой повсеместного на Западе, в том числе в Германии, признания однополых браков, от которых дети, естественно, не рождаются.

Навязывающая эту идеологию ультралиберальная элита коллективного Запада попросту лишает этот самый Запад своего продолжения в истории. Он скоро вымрет, если не случится какой-то другой катаклизм. И если народы Европы не воспротивятся принуждению их к принятию этой противоестественной, по сути, уже религии. Её адепты – соучастники коллективного самоубийства нации.

Народозамещение в реальном времени

Получается, что те, кто ратует за приток иммигрантов (будь то Германия или другая страна Европы или Америки), не хотят видеть дальше своего носа, дальше потребностей своего поколения. Им безразлично, что в очень короткой исторической перспективе нынешнее поколение европейцев просто умрёт естественной смертью (если его не убьют прежде очередной волной какого-нибудь усовершенствованного вируса).

Надо быть абсолютно близоруким, планируя «300 000 мигрантов в год, чтобы сохранить стабильным нынешний уровень населения к 2060 году». При процветании «гендерного равенства», к которому иммигранты-мусульмане не хотят иметь никакого отношения, населением Германии станут именно потомки иммигрантов, а не немцы.

У иммигрантов большие семьи, они не ограничиваются одним ребёнком на двух родителей. Пять-шесть детей в семье – это нормальное дело для мусульман. Мы становимся свидетелями грандиозного исторического процесса в Европе, который можно назвать замещением населения.