Трое скейтеров, сидевших вечером 22 мая 2009 года на лавочке неподалёку от ресторана «Киото» на улице Карла Маркса, в диалог со скинхедами вступать вообще не собирались. Подвыпившая компания набросилась на них неожиданно. Бумер потребовал немедленно ответить на вопрос «Кто тут против скинов?». И ударил одного скейтера ногой в лицо, не дожидаясь ответа. На следствии он пояснил, что парни показались ему похожими на антифашистов. Этого оказалось достаточно, чтобы разбить одному голову, нанести другому побои и угнать у третьего дорогой велосипед.
Но на этом встреча Бумера с соратниками по борьбе, приехавшими к нему из Ангарска, в тот день не завершилась. Компания с криками «Россия для русских!» двинулась к Вечному огню. Однако спортсменов, мирно отдыхавших на травке после велопробега, спровоцировать на драку оказалось сложно. Семеро велосипедистов никак не реагировали на пламенные речи бритоголовых, не комментировали их фашистские лозунги. А на вопрос, как они относятся к движению национал-социалистов, уклончиво заявили о своей толерантности. Для драки и этого вполне хватило. «Толерантность означает безразличие, – пояснил на следствии свою позицию Евгений Панов. – Значит, этим парням безразлична судьба России, которую заселяют люди кавказской внешности и чинят беспредел». По словам Бумера, очередная драка была вызвана тем, что его «обеспокоила позиция этих молодых людей».
Как встают под фашистские знамёна
Обвиняемые и свидетели, проходившие по уголовным делам, подробно и с удовольствием рассказывали следователю о своих убеждениях. Как же в стране, 65 лет назад победившей фашизм, становятся поклонниками Гитлера?
Бумер. По словам матери, Евгений Панов познакомился со скинхедами в 15 лет, посетив рок-фестиваль. Новые знакомцы ему очень понравились: с ними он почувствовал себя более самостоятельным, способным дать отпор любому, постоять за себя. Однако очень скоро новоявленный национал-социалист, по выражению мамы, «изменился в худшую сторону: стал уходить из дома в неизвестном направлении, проявлять агрессивность».
Большинство соратников уважают Бумера за твёрдые принципы. Единственный из всех подельников, он прошёл обряд посвящения в скинхеды – был жестоко избит тремя участниками движения со стажем. Слева на груди, где сердце, у него имеется татуировка в виде свастики, этот знак он очень почитает. Как последовательный неонацист, Евгений Панов гордится своими битвами с инородцами и представителями «Антифа». А если о чём и жалеет после очередной жестокой драки, так только о том, что не захватил с собой видеокамеру и не смог снять «поучительный ролик» и выложить его в Интернет.
При обыске в квартире Панова был изъят жёсткий диск с видеороликами «Китайское общежитие», «Еврейские могилы» и другими, которые включёны в федеральный список экстремистских материалов. А в Центре по противодействию экстремизму областного ГУВД имеется фильм «Один день из жизни национал-социалиста», в котором главную роль играет сам Бумер, в кровь избивающий новичков, пожелавших пройти обряд посвящения в скинхеды.
Картмен. Паше Ильюкову по прозвищу Картмен сейчас 18 лет. В Иркутск он приехал из Улан-Удэ уже убеждённым скином – поступать в вуз. По его словам, идеология национал-социалистов стала ему близка в 14-летнем возрасте. Политикой он вообще-то никогда не увлекался, но изредка смотрел по телевизору новости, откуда и узнал о террористических актах, совершённых лицами кавказской национальности в отношении мирных жителей, россиян. После этого подросток стал активистом «движения белого сопротивления». «Своими врагами, – заявил он на следствии, – считаю лиц кавказской национальности, негров, а также лиц, не разделяющих взглядов скинхедов». Негров в Улан-Удэ Паша если и встречал, то единицы, но, судя по его заявлению, врагов у него и без того хватало.
Поначалу за «Россию для русских» подросток пытался бороться, как он выразился, «гуманными способами». Однажды, например, вместе со знакомыми «купил на свои деньги билет мужчине кавказской национальности и отправил его домой, к нему на родину». Но когда мальчик подрос и вошёл в силу, предпочтение отдал борьбе «в грубой форме посредством применения физического насилия». Правда, в отличие от большинства скинов, у парня хватало ума не выставлять напоказ свою принадлежность к движению неонацистов. Одевался он как неформал: кепка-сковородка, кроссовки-тапки, кофта-балахон и обтягивающие джинсы. На ушах, губе и даже на языке красовались серёжки. Он сочинял треки, как заправский рэппер, но при этом все скинхеды Иркутска признавали в нём своего.
К чему понадобилась маскировка, Картмен тоже от следователя не скрыл: в таком виде он «внедрялся в разные группы молодёжи, к противникам национал-социалистов, выяснял, кто у них главный». Это чтобы знать, к кому применять насилие. Перед нападением на сапожника-азербайджанца Бумер тоже попросил Павла сыграть роль «разведчика»: подойти поближе, убедиться, что молодой человек, стоящий возле павильона с вывеской «Ремонт обуви» на улице Сухэ-Батора, действительно враг, и дать борцам за расовую чистоту сигнал к бою. В парне с пирсингом сапожник не учуял опасности и подпустил к себе очень близко.
