Нюрнберг-2.0. Угрожает ли красной армии международный трибунал за холокост?

Согласно словам министра обороны Польши, если бы не советское внезапное нападение в сентябре 1939 года, поляки смогли бы отбиться от немцев и холокост никогда бы не случился. В связи с этим он призвал к Нюрнбергу-2 — трибуналу над истинными виновниками холокоста, то есть СССР.

Антоний Мацеревич — глава военного ведомства Польши — без преувеличений шокировал весь мир, заявив на днях: «Польский солдат был подготовлен и сражался против гитлеровских захватчиков, и, если бы не удар советской стороны, ход войны сложился бы по-другому». Более того: «Мир всё ещё не осознал, что, если бы не пакт Молотова — Риббентропа, не было бы холокоста, не было бы этого преступления, которое по сей день является символом Второй мировой войны… немецкая гитлеровская агрессия была осуждена в Нюрнбергском приговоре».

Но Нюрнберг, по Мацеревичу, неполон, ибо «не включает в себя того, что без российской большевистской инициативы не было бы Второй мировой войны. Пакт Молотова — Риббентропа сделал возможным уничтожение всей Европы».

Здесь более интересно другое, очень сильное высказывание Мацеревича — что польские армии, не будь внезапного удара с Востока, смогли бы изменить ход войны с немецкими захватчиками. Это крайне сильное утверждение — в то время сильнейшей армией мира, в том числе и в Германии, считали французскую. Она, как мы помним, активную фазу войны с немцами проиграла за шесть недель. Утверждение польского министра обороны означает, что поляки в 1939 году могли сделать то, что французы не сумели и в 1940 году. Так ли это?

В сентябре 1939 года Варшава имела миллион солдат, 4300 орудий, 880 танков и танкеток и 400 самолётов. Им противостояли 1,49 миллиона немецких солдат, 9000 орудий, 2750 танков (большинство — без пушек) и 2300 самолётов. Превосходство было на стороне немцев: по живой силе — 1:1,5, по артиллерии — в 2,1 раза, по танкам и танкеткам — в 3,1 раза, по авиации — в 5,8 раза.

На первый взгляд, всё плохо и поляки были обречены. На деле — ничего подобного. Той же осенью на том же континенте началась война СССР и Финляндии. Финны имели против СССР всего 250 тысяч солдат, 30 танков и 130 самолётов. РККА сосредоточила против них 426 тысяч человек, 2900 орудий и минометов, 2300 танков, более 2400 самолетов. Легко видеть, что по всем параметрам финны уступали СССР куда больше, чем поляки — немцам. Тем не менее даже первичные цели советских оперативных планов этой войны — например, стремительным ударом рассечь Финляндию и через Кемиярви и Суомуссалми выйти на побережье Ботнического залива (пройти Финляндию насквозь) — так и не были выполнены и через сто дней войны. Всё, что удалось советским войскам, — вгрызться в оборону на десятки километров, заплатив за это то ли 126, то ли 134 тысячами убитых.

То есть, если бы поляки разумно распорядились своими силами, вели бы оборону, опираясь на заранее созданные укрепления, то могли бы эффективно обороняться от немцев на протяжении месяцев. Особенно легко это было сделать потому, что немцы, откровенно говоря, в 1939 году воевать были совершенно не готовы. Всего из-за малого военного производства было запасено патронов на 1,2 месяца войны, мин для минометов — на 0,4 месяца войны, снарядов для артиллерии — примерно на один месяц войны, снарядов для основной немецкой танковой пушки — на 0,2 месяца войны.

Опять же, танковый козырь немцев в борьбе с поляками не стоит переоценивать. Если у советских танков того года самый массовый главный калибр был 45 мм (снаряд 1,43 килограмма), то главным калибром самого массового немецкого танка был 7,92 мм — ведь Pz.I был пулемётным. Подавляющее большинство немногочисленных пушечных немецких танков главным калибром имели 20 мм со снарядом примерно в 100 грамм весом. По массе залпа все немецкие танки в польской кампании уступали тем советским танкам, что наступали на Финляндию.

При финском уровне сопротивления миллионная польская армия исчерпала бы возможности вермахта к активным наступательным операциям буквально через месяц-другой. Без снарядов и патронов много не навоюешь, а наступающий обычно тратит их намного больше обороняющихся.

Но на самом деле всё это было абсолютно невозможно. Нет, поляки не были трусами или унтерменшами, а финны не были сверхчеловеками или поголовно героями. Просто финский план обороны был составлен здраво — он опирался на отступление в глубину, где противника планировали встретить на выровненной и короткой оборонительной линии. Важнейшая её часть, в Карелии, была всего 90 километров в длину.

Польский план войны был составлен совершенно нереально. Он предполагал оборону не на выровненной линии в глубине страны, а прямо у границ. Из-за Версальского договора и раздела Чехословакии (в котором участвовала и сама Польша) подобная приграничная линия фронта имела колоссальную длину — 1800 километров. И даже на ней поляки не удосужились выбрать главные и второстепенные направления обороны, пытаясь защитить всё и сразу. Вдобавок они зачем-то решили ещё и наступать на немцев из района Познани, сосредоточив там для этого отдельную группировку. Познань была со всех сторон окружена немецкими землями, в итоге вся эта группировка погибла в окружении.

Интересно, что французские советники (Вейган) предлагали перенести оборону за линию Неман — Нарев — Висла — Сан. Это исключало возможность охвата со стороны Германии, прикрывало всю линию обороны берегами крупных рек (слабо преодолимых осенью в Польше). Она имела длину в 600 километров — её вполне можно было прикрыть миллионной армией.

Здравый взгляд на польские планы показывает: они были сформированы исключительно сильной переоценкой своих сил и недооценкой сил противника. Пресловутый польский гонор и нежелание понять, что англичанам и французам откровенно плевать на то, что немцы оккупируют Польшу в самом начале войны, — вот два главных фактора, сделавших польское поражение закономерным.

Размазанные по широкому фронту польские войска были самим планом поставлены в позицию, где немцы постоянно обходили их со всех сторон, легко протыкали жидкую оборону, снова окружали и уничтожали. Именно поэтому бои за Варшаву начались уже 8 сентября 1939 года, а 14 сентября XIX моторизованный корпус вермахта занял Брест. Немцы в ходе месячной кампании потеряли менее 50 000 убитыми и ранеными, поляки — 200 000, а еще 420 000 попали в немецкий плен.

Если это готовность к войне, то Красная Армия летом 1941 года была готова к войне даже с марсианами. Другое дело, что готовность к войне по Мацеревичу и готовность к войне по-человечески — явно разные вещи.