На настоящий момент Сергей, насколько я знаю, ушёл на нелегальное положение где-то с середины прошлого года. С ноября прошлого года его никто не видел и не слышал. Вокруг него есть достаточно сплоченная группа соратников, которая постепенно, всё дальше и дальше идет по пути радикализации и поддерживает именно такие, радикальные националистические, экстремистские методы борьбы, апеллируя к опыту моджахедов в Ингушетии, что вот должно быть примерно для русских националистов. На этой почве у нас с ним возникали серьезные противоречия, в частности последнее такое было перед концертом четвертого ноября на Болотной площади, когда Сергей утверждал, что такого концерта не Должно быть ни в коем случае, потому что это «прогиб» перед режимом, должна быть только нелегальная вооруженная борьба.

Вопрос следователя: Что он понимал под нелегальной вооруженной борьбой?

Ответ свидетеля: Под нелегальной вооруженной борьбой он понимал именно такой путь насилия, убийства, взрывы. Насколько я знаю, Сергей был в курсе того, что именно Никита 19 января 2009 года на Пречистенке убил Маркелова и Бабурову.

Вопрос следователя: А как он был «в курсе», откуда Вы это знаете?

Ответ свидетеля: Я это слышал и от него, от Сергея, и от Никиты.

Вопрос следователя: А при каких обстоятельствах, можете Вы рассказать, слышали Вы это от Сергея и от Никиты?

Ответ свидетеля: Опять же, это было в октябре 2009 года. От Сергея я это слышал именно в ходе длительного обсуждения предстоящего нашего концерта на Болотной площади, где он высказывал вот эти факты как некие угрозы в мой адрес: «Это то, чем занимаемся мы, это прямой путь борьбы и только он возможен. Ваша соглашательская позиция, она вредна и лучше нам дорогу не переходите, иначе может всякое случиться».

Вопрос следователя: Это он Вам говорил такое?

Ответ свидетеля: Да.

Вопрос следователя: А Вы это как расценили?

Ответ свидетеля: Я расценил это как угрозу.

Вопрос следователя: Хорошо. А как у него прозвище?

Ответ свидетеля: «Опер».

Вопрос следователя: Скажите, пожалуйста, какие отношения у Никиты Тихонова и Евгении Хасис, раздельно, я имею виду, были вот с этим «Опером», о котором Вы сейчас рассказали? Что Вам известно об этих отношениях и от кого именно?

Ответ свидетеля: Я знаю, что они общались достаточно плотно, но общались…

Вопрос следователя: Я Вас перебью, кто именно они, кого Вы подразумеваете?

Ответ свидетеля: Тихонов с Сергеем Голубевым общались достаточно плотно, в основном по системе «скайп». У Никиты «ник» в «скайпе» был «Леший1», у «Опера» — «Ширвани45» и ещё был один — «Ширвани 22». О чём они общались, я не знаю. Но слышал от них обоих, что во многом обсуждали возможность вооруженного пути борьбы, так называемую «Программу 2020». Эта программа написана Никитой для размещения на сайте организации «Блад энд Хонор», которую возглавлял Сергей Голубев. Программа включает в себя ряд пунктов, которые подразумевают вооруженный захват власти, диверсии, теракты, то есть подготовка революции.

Вопрос следователя: Подождите, а вот скажите, что такое «Стратегия 2020». Можете ещё раз уточнить, что это за «Стратегия», какова её идея?

Ответ свидетеля: «Стратегия 2020» — это документ, который написал Никита Тихонов и который позже был опубликован на сайте «Блад энд Хонор», организации, которую возглавлял Сергей Голубев. Этот документ является стратегическим планом развития, на который должно ориентироваться так называемое «правое движение» до 2020 года.

Вопрос следователя: А Вы сами знакомились с этой «Стратегией 2020»?

Ответ свидетеля: Да, Никита прислал мне какие-то куски из этой стратегии по «скайпу». Мой «скайп» — «Енотов46».

Вопрос следователя: Как ещё раз?

Ответ свидетеля: «Енотов46». Я читал эти отрывки, пытался как-то сгладить их, добавить более, скажем, какие-то легальные методы борьбы, но в окончательную редакцию мои правки так и не вошли.

Вопрос следователя: Что это за легальные методы борьбы и что Вы конкретно прочитали? Что в этой программе было «2020»?

Ответ свидетеля: В «Программе 2020» были призывы и методы технического исполнения именно диверсий и терактов и конечный пункт — это две тысячи двадцатый год, приход к власти в две тысячи двадцатом году неонацистского подполья через революцию.