Его оторвали от семьи и свободы почти на два десятка лет. Молодого, умного и перспективного парня, не терпящего бесчестье и подлость в своем городе. Коррумпированные органы власти покровительствовали банде отморозков, наводящих ужас на горожан.  Трое парней решили вопрос по принципу Тимоти Маквея, граждане судьи, – предводителя гангстеров, в прямом смысле, расчленили ножами. Фактически, тот, кого он лишил жизни, был коллективным олицетворением утробного расизма, сексуального насилия, и наркоторговли в небольшом городке центральной России. Долгие годы колючей проволоки за проявление недовольства – таков был ответ российской судебной системы. Убитый был негром, а линчеватели – русскими. С тех пор прошло почти десять лет…

Почему ты решил дать интервью анонимно? Какие меры может принять тюремная система, если узнает твои данные?

Привет, я сижу не первый год и знаю, что администрация колонии может пойти на любые меры, не только по собственной инициативе, но, и если будет давление «сверху». А данное интервью будут читать не только мои соратники. Карательные меры будут разнообразные: как далекая пересылка, или посадят на много месяцев «под крышу». Или явятся опера из отдела Э и будут создавать более напряженные условия, чем создают теперь – это бесконечные шмоны и отбирание у меня многочисленной литературы и т.п.

Я не строю иллюзий по отношению к представителям власти колонии; эти люди могут прибегнуть к любым методам для подавления воли. Не так давно был случай, когда блатные убили человека; администрация, проведя расследование, пришла к выводу, что потерпевший сам упал с лестницы. Это дает основания полагать, что администрация колонии – это такие же преступники, что и сидят здесь. Лично меня пугали, перед тем как посадить в изолятор (во время событий на Манежке, кстати, власти не на шутку тогда испугались, если начали принимать такие меры), что посадят с оторвой чеченским. На самом деле произошла накладка, и я напомнил им, что с чеченцем меня уже сажали. Как видите – жив-здоров. Мы нормально общались и пришли к выводу, что нас пытались стравить. Так что от бандитов в погонах можно ожидать всяких подлостей.

Суд дал тебе почти 20 лет строгого режима. Ты считаешь себя политзаключенным, военнопленным?

Я не считаю себя политзаключенным. Возможно, я плохо разбираюсь в политике, но я считаю, что в России ее нет. Есть диктатура Кремля и подконтрольные ему оппозиции. Я и мои соратники противопоставляем себя и образ наших мыслей существующей системе ценностей и морали. Мы реально опасны для неё. Ведь мы показываем всем, что существует альтернатива привычным представлениям о добре и зле. Поэтому нам и дают такие срока, больше за образ мысли, чем за поступки. Ведь их на самом деле мало волнует, что кто-то кого-то там убил, их волнует – что при этом думал, что говорил или кричал, что читал и какую музыку слушал. Вдумайтесь.

Думающее и сопротивляющееся меньшинство?

Знаешь, порой трудно разобраться во всем из-за отсутствия необходимой информации. Не хочется больше делать, что-либо на «дядю», но, многие продолжают упорно идти именно этим путем, вовлекая других. Призывая оказывать поддержку незнакомым людям, когда, возможно, рядом находятся твои соратники – достаточно оглянуться. Не знаю, насколько у меня получается быть, именно – думающим, но, быть «мясом» я уже точно не хочу. А сопротивляться приходится в основном глупости и непониманию, которое и является причиной всех бед.

Ты был молодым парнем, когда тебя арестовали, и заключили в СИЗО. Что в те годы значило «заехать» по межнациональной статье?

Тогда, да и сейчас, наверное, так же, основная масса плохо понимала суть нашего движения, и никакой роли не играло – за что заехал, если трус и дурак, то неважно, за что посадили. Главное, в таком случае, уметь правильно отстоять свое мнение (при глупой и запуганной массе это значит – жестко), тогда будут уважать. Был случай, когда утром по новостям показывали за наше дело, я был в зале вместе со всеми (в лагере телевизор находится в общей комнате), и никто даже не обратил никакого внимания, хотя показывали меня и подельников, называли фамилии. Люди далеки от политики, а бытовые проблемы их волнуют больше.

В СМИ есть информация, что ты с товарищами довели до сведения суда, как вас пытали оборотни в погонах. Но некая журналистка, на основании того, что вас не убили, «впрочем, все трое подсудимых выглядели вполне здоровыми», этому не верит. Прокомментируй.

Ну, что тут комментировать? Всем, абсолютно всем без исключения известно, как в отделах полиции привыкли обходиться с людьми, попавшими туда. Это можно назвать традицией, складывающейся не одну сотню лет. Избиения и пытки в отделах в порядке вещей. Пока власть в стране антинародна это будет продолжаться и дальше.

Но страшны не сами пытки и унижения, а осознание беспомощности, что ты один в целом свете и помощи ждать неоткуда. Поэтому, никогда не оставляйте своих, любыми способами дайте знать, что попавший в беду соратник не забыт. Это могут быть как пикет с криками поддержки около отдела, так и массовое вскрытие вен, с заснятием на видео и с последующим выкладыванием в сеть. Эффект гарантирован.

Думаешь, вскрытие вен, в поддержку конкретного человека, активистами оппозиции у генпрокуратуры произведет общественный резонанс?  

Так уж завелось в нашей стране, что если народ не выходит на улицы и не протестует, то значит – все нормально. Власти молчат и продолжают грабить народ. Аналогично: если сажают наших активистов и все молчат, значит, всех все устраивает. Думаю, любые действия, которые будут показывать решительность намерений, которые в свою очередь покажут силу идеи, за которую люди готовы идти на такие меры – нужно делать. Вскрыв себе вены у здания ген. прокуратуры и разместив видео в фейсбуке – результат – многие встанут на нашу сторону, ведь, если людей что-то толкнуло на подобные меры, то, значит стоит присмотреться к мотивам повнимательнее. Иными словами, сильные поступки показывают силу идей. А люди всегда тянулись к силе.