Бунт-то левый будет или националистический?

Смесь левых идей и националистических — то, на чем мы и основали нашу Национал-большевистскую партию.

«Отнять и поделить» — это же обычный популизм.

У нас две тысячи семейств в стране с капиталом свыше 100 миллионов долларов каждая. Нереально лишить семейств этих капиталов?

На каком основании?

На том основании, что эти капиталы были добыты в выгодных для них условиях.

Ну они-то в этом не виноваты.

Что значит не виноваты? Пошли на хер. Мы, 144 миллиона, говорим им: «Берите портфели, штаны и куртки надевайте, самолет мы вам оплатим, и летите в Швейцарию». Без денег или, как меня за границу советская власть отправляла, с 200 долларами. До свидания!

Бабки-то не народ будет потом распределять.

Тут вы встали на скучную позицию обывателя-пессимиста, который говорит: «Динозавры вымерли, вымрем и мы, зачем выходить на улицу». Пересмотр итогов приватизации, по всем социологическим опросам, поддерживают от 80 до 90 процентов. Люди хотят гуманных вещей — национализацию, конфискацию.

Путину-то вы ничего не предъявляете, ведь даже в приватизации виноват не он.

Вы чего от меня хотите? Я восемнадцать лет этим занимаюсь, мне с властью все ясно. Я написал в 2005 году книгу «Лимонов против Путина» (писатель встает с кресла, находит на полке книгу и протягивает мне), и тут есть все, что вам надо. Для меня этап критики власти кончился. Пора перейти к практической деятельности.

(Когда я положил книгу рядом с собой на кресло, Лимонов немедленно прервал свою речь: «Куда вы ее себе? Я вам не дам, у меня один экземпляр остался».)

Критика власти актуальна для людей, которые только пришли в оппозицию. Я человек хладнокровный, четко предъявил ему все вопросы от Курска до отдачи земли китайцам.

Новых вопросов с 2006 года не появилось?

Не будем делать меня узким специалистом, это делают другие с успехом. Мне уже не интересно. Я не вижу царя Ирода перед собой, я вижу человека, который не соответствует занимаемой должности, очень властолюбивого.

Я никогда ему не прощу смерть моих товарищей, 250 тюремных сроков [для нацболов], мое собственное тюремное заключение. Хотя за попытку отторгнуть часть территории Казахстана (Лимонов был осужден за подготовку вторжения в Казахстан — прим. «Ленты.ру») я заслуживаю медали, ордена, может даже. Я не считаю нужным вопить об этом на каждом углу, я не истеричная девушка из кафе «Жан-Жак», я человек, который прошел через все это говно много раз. Я не буду работать подпевалой в недавно появившемся хоре говнюков. Я делаю свою работу.

Какую? Критикуете либералов?

Я хочу их вообще растереть, чтобы их не было. Вождей самозванных. Они тормозят все, на год отвлекли внимание от настоящей борьбы. За это они заслуживают даже тюремного заключения (смеется).

Да, когда вы придете к власти, все сядут.

Не, не сядут. Я человек отходчивый. Я никому никогда не мстил.

А вчера вы высказались за смертную казнь побиванием камнями.

А как наказывать за смерть восьмилетней девочки? Я в тюрьме видел людей, которые приговорены к пожизненному заключению. Они были приговорены за внутрибандитские войны, убийство соперников по бандитизму, и их можно за это даже уважать. Я видел, как они с ужасом относились к пожизненному заключению. Каждый говорил, что лучше бы расстрел — из-за нечеловеческих условий. Расстрелом никого не напугаешь.

Так это из гуманизма, что ли?

Не из гуманизма, а из желания отбить охоту у людей, которые краем глаза воображают себе убийство детей. Есть такая прекрасная шариатская форма казни, и это еще хуже пожизненного заключения.

Все равно я не могу понять, как можно победить власть, ее не критикуя.

Критика власти — это привлечение на свою сторону определенного количества людей. У нас партия этим занимается, но само мое существование — это критика и укор власти. Разве нет? Я еще в 1990 году сидел и уговаривал члена Политбюро [Валентина] Чикина арестовать Горбачева, мать-перемать. Моя борьба такая длинная, что какое право вы имеете спрашивать? Перед Собчак, что ли, я должен отчитываться? Это я должен задавать вопросы! Собчак, почему ты такая лахудра? Ольга Романова, почему ты такая жирная, хотя с такими плечами нельзя на людях показываться. Выпороть надо один раз эту братию, и они разбегутся. Все это гротескная филармония.

Зачем вы тогда на их уровень опускаетесь?

Я не опускаюсь, я должен просветить общество и зародить в душах сомнение. Я борюсь за души московской интеллигенции.

Зачем?

Потому что она нам нужна.