Народ же нужно поднимать, ездить в регионы.

Народ тоже хорошо. Мы поднимаем его лозунгом «Все отнять и поделить». Визиты в города кратковременные не делают погоды. Приезд такого человека, как я, ставит весь город на уши, и это ничего хорошего не дает. Нужна планомерная работа региональных организаций.

Если вы хотите завоевать московскую интеллигенцию, то зачем было выступать за «антисиротский закон»?

Я занимаю сильную, твердую, честную позицию и считаю, что все эти вопли по поводу полсотни детей — это ханжество, за которым скрывается огромная неприязнь к режиму. Ненавидите правительство — так и скажите, но не надо приплетать сюда детей. Я выступал против абортов еще в 1994 году, и это действительно огромная проблема. Они же ханжески спекулируют на детях, чтобы добиться численности. Унизительно и нечестно так поступать. Их не очень волнует судьба детей.

Мы не слаборазвитая страна, мы не Мали, где кушать нечего. Мы — огромное богатое государство, почему мы должны отдавать своих детей? Это татары у нас во время ига забирали детей. Это извращение, о чем я должен сказать своей московской интеллигенции. Ребята, очнитесь от своей слепой ненависти.

В книге Эммануэля Каррера, которую вам, конечно, было неинтересно читать, так как это пересказ ваших книг…

Конечно, мне скучновато было (зевает).

…он проводит мысль, что Путин — ваш двойник.

В книге «Лимонов против Путина» я пишу биографию Путина и так или иначе сравниваю ее с биографией Эдуарда Вениаминовича Лимонова, и, видимо, идею эту он взял оттуда. Так на первых дагерротипах человека любили поставить рядом с пирамидами, чтобы показать, какой он маленький.

То есть это неправильное умозаключение?

Многие высказывают предположение, что с конца 1990-х власть стала ориентироваться на национал-большевистские идеи. Тех же «нашистов» слизали.

Вы вообще еще рассчитываете прийти к власти?

Я лично верю в свою звезду, если вы спрашиваете меня как личность. В неминуемости прихода к власти нацболов я даже не сомневаюсь, а вот в личной судьбе играет роль удача. Эта вещь не расшифровывается ни в какие формулы, нет рецептов. Но я верил в свою звезду даже в самых невыгодных для себя ситуациях.

Пока…

Чего вам надо? Я практически одолел всех, я остался единственный среди всех лидеров, на ком нет никакой грязи. Я все время поступал правильно. Даже в такой херне и глупости, как Pussy Riot, я говорил, что это вредит репутации оппозиции. Сейчас все больше людей пишут, что это была ошибка. В последние полтора года у меня нет ни единой ошибки.

Это ничего не дает.

Даст! Идет политическая борьба, и я претендую на роль лидера оппозиции. Моя задача, чтобы среди поддерживающих меня людей появилась московская оппозиция. То, что меня поддержат люди более скромного уровня, нет сомнений.

А Путина как политика и соперника вы уважаете?

Как я могу его уважать, когда я понимаю, что его Ельцин по черной лестнице вывел на сцену. Это не есть политика, это фаворитизм. Он ничего позитивного не сделал, не воспользовался гигантской силой, не изменил общество, он не накормил людей, не повысил благосостояние общества в той степени, в какой мог. Он судейскую систему не отделил от государства.

Первые два срока он ленился и получал кайф от визита в зарубежные страны. Он человек ленивых и медленных мыслей, только старея он иногда становится дерзким, но ненадолго. Я вообще не вижу проблемы в Путине, а если к власти придет Навальный, то это будет еще херовей, потому что у Путина меньше воображения, а воображение — это плохо для правителя.

Так у вас, по-моему, с ним все в порядке.

Так я и не предлагаю себя в правители. Я выдвигался в президенты, чтобы создать конфликт в обществе. Чтобы он был поддержан оппозиционными силами, но меня не допустили до выборов. У меня нет никакого желания быть президентом — бледным, с перепоя, но в шесть утра уже лететь в захудалый бантустан, чтобы говорить глупости и пожимать руки.

Я с удовольствием был бы духовным вождем, кем я и являюсь. Я хочу быть аятоллой (смеется). Аятоллой Хомейни. Буду старым, приеду в центр города, и меня понесут на руках…

А кто будет правителем?

Да кто-нибудь будет, всегда находятся люди, которые будут выполнять эту грязную работу.

Если 31-е число (акции на Триумфальной площади в Москве в поддержку 31-й статьи Конституции) все-таки разрешат, что вы будете делать?

Я приду и буду говорить часа два. Потом в следующий раз придет больше людей, поскольку узнают, что я такое там говорил. Начнет приходить все больше людей.

Я думал, что-нибудь новенькое придумаете.

У нас детская болезнь новенького. Старые шмотки надоели, а я хочу вот эту желтую куртку. Херня это, когда говорят, что нужны новые лица. Мы хоть старых людей использовали в полной мере? Ни х*я.

То, что вышла ваша биография при жизни, вас не пугает? Не пугает, что это конец пути?

Это большая удача! Это равносильно десяти нобелевским премиям, так как она уже ничего не значит. Книга при жизни сдвинула все, пробудила огромный интерес ко мне. Везде пишут, что я культовый европейский автор. Они не по моим книгам назвали меня культовым, а по моей биографии. Значит, я культовая европейская фигура. Кому так везло?

Но вот книгу захлопываешь — и все.

Нет, не все. Теперь во всех новостях из России они используют мой комментарий, чтобы оживить свой репортаж там, где нужно или не нужно. Они знают икру, спутник, а теперь вот и Лимонова.

Илья Азар специальный корреспондент «Ленты.ру»