— Но они не всех перехватали, на ваш взгляд?

— Я знаю, что они не всех перехватали. И, на мой взгляд, я знаю, что многие уже за границей находятся, кого они не схватили.

— Вы будете обращаться за границей за статусом политического беженца?

— Я оставлю это без ответа для того, чтобы не рисовать для ФСБ определенный сценарий, то есть чтобы у них не было домашних заготовок.

— Если вдруг вас объявят в Интерпол… ?

— Объявили уже.

— Если вдруг полиция одной из стран, в которой вы будете находиться, все-таки вдруг вас схватит, как вы думаете, как вы прогнозируете, вас выдадут России или нет?

— Все зависит от полноты налитого стакана. То есть пока еще в мире правят деньги, сколько заплатят – посмотрим. Но будем смотреть, насколько репутационные потери страны будут, так сказать, больше, чем полученная материальная выгода.

— Есть страны, в которых вам было бы комфортнее находиться в этом случае и там быть арестованным, а есть, в которых меньше? Вы можете выбирать, вы вольны в том, чтобы приехать туда, где, на ваш взгляд, вы находитесь в большей безопасности, или нет?

— Да, конечно. Я проделал очень длинный путь, чтобы как раз попасть в такую страну. В общем-то, у меня не было ни виз, ничего, я убегал спешно, поскольку мне было заявлено – и совершенно серьезно – что завтра меня будут брать, и дана команда уже не выпускать никогда, то есть посадить пожизненно.

— Вам кто-то подсказал это?

— Да.

— Это были люди, которые сотрудничают с органами или там работают?

— Я думаю, что они там работают.

— Это ваши соратники?

— Я, честно говоря, не знаю, кто это.

— Почему они вас предупредили?

— Как почему? Совершенно понятно, почему – потому что это «пятая колонна», которая ненавидит Путина, ненавидит его власть. Поэтому предупредили. И многих наших соратников предупреждают и помогают.

— Можно один технический вопрос? Но вы на него можете не отвечать, если не хотите. Правда, мне интересно с практической точки зрения. Если нет визы, но нужно уехать из России, каким маршрутом это лучше делать, чтобы суметь пересечь границу?

— Лучше всего ехать в страну безвизовую какую-то, но должен быть загранпаспорт. То есть лучше всего безвизовая страна, которая имеет не очень хорошие отношения с Россией в связи с какими-то событиями. Например, Грузия или Черногория. То есть Грузия, с которой воевали, или Черногория, где, в общем-то, хотели свернуть режим и совершить там какой-то вооруженный переворот.

— Где до Евросоюза рукой подать.

— Да, и до Евросоюза рукой подать, и, в общем-то, люди не управляемы настолько путинским режимом, как в других балканских странах, например в Сербии. Поэтому Грузия, Черногория – это преимущественные страны. Украина – нет, как вы видели, «яблочника» того выдали совершенно спокойно (в начале августа из Минска экстрадировали члена партии «Яблоко» Владимира Егорова, на которого заведено уголовное дело об экстремизме за публикации в социальных сетях. Перед его побегом в Беларусь Украина отказалась предоставить Егорову политубежище – НВ). Но лучше, конечно, это страны Евросоюза, в которые нужно еще попасть. То есть если у вас есть виза, это совершенно просто, если нет визы, то это чудовищно трудно.

— Простите, если позволите, этот вопрос задам: вы в Евросоюзе или нет?

— Да, я в Евросоюзе. В общем-то, это долгого времени стоило, пришлось в тюрьме отсидеть и многое другое.

— И вас отпустили из тюрьмы, как вам удалось освободиться?

— Да, меня отпустили.

— Расскажите как.

— Никак. Ко мне какие могут быть претензии в Евросоюзе?

— Но у вас же нет визы.

— Ну и что. Я политический беженец, совершенно очевидно для любого. Визу очень легко поставить, если ты реальный политический беженец, если ты реально разыскиваешься за политическое преступление, именно за политическое преступление, проблем нет никаких. Придется посидеть.

— То есть вы объявили об этом.

— Да, конечно.

— Довольно, кстати, недолго посидеть пришлось, бывает, что и дольше. Это, видимо, как-то зависит от известности человека. В вашем случае вас легко узнали?

— Нет, дело не в известности, дело в подтверждении фактов того, что вы преследуетесь по политическим соображениям, и все. Если это так, то вопросов нет.

— Какие ошибки вы отметили в том, что вы делали, когда готовили свою революцию 5 ноября, которые бы в будущем вы хотели исправить?

— Вы знаете, будущее только показывает, что является ошибками, что не является ошибками. Я, в общем-то, что делал? Это похоже на «Полет над гнездом кукушки», помните, когда главный герой фильма, в книге-то другой главный герой, хотел оторвать душ Шарко от пола и выбить окно, и таким образом спасти всех. Но у меня не было никаких сил, чтобы это делать. В общем, когда мы затеяли революцию, я и говорил, что у меня нет сил оторвать душ Шарко, я это демонстрирую для чего – для того, чтобы заставить вот того индейца, то есть русский народ, «делай как я» произвести, чтобы народ это сделал. То есть я показываю просто путь, и все, больше ничего.

— На ваш взгляд, русский народ простит вам то, что вы уехали, а они оказались в тюрьме, как полковник Квачков (в 2010 году массово задерживали сторонников движения «Народное ополчение имени Минина и Пожарского». Его лидера, бывшего полковника ГРУ Владимира Квачкова приговорили к 13 годам колонии. По версии ФСБ, он организовал сеть сотрудников силовых структур по всей России для захвата власти – НВ)?

— Дело в том, что я имею возможность общаться с людьми каждый день, я имею возможность помогать людям. Какую возможность я имел бы в тюрьме? У нас был разговор на эту тему с моими товарищами, когда мы принимали решение, чтобы я стартовал, и принято решение было, что заниматься вопросами на воле, имея информационные сети, имея возможности информационные в том числе, гораздо проще, чем сидеть в тюрьме и оттуда какие-то малявы на волю строчить.