— То есть все-таки понадобится условная гильотина?

— Ну зачем же гильотина? К чему такие жестокости? Исключительно закон! Просто закон будет действовать не как в современной России — медленно и избирательно, а быстро и без всяких поблажек. Реализовать верховенство закона — это не так сложно. Достаточно нескольких крупных и громких процессов, чтобы выходцы из 90-х присмирели и исчезли из политического поля. Они уважают силу. Если их поставить перед выбором: по закону или внесудебная расправа, как вы думаете, что они предпочтут?

— Вы говорите о люстрации. Вы можете назвать ее критерии, кто должен под нее попасть? Вот, например, какой-нибудь журналист одно время работал на выборах на «Единую Россию», потому что нужны были деньги, он попадет под закон о люстрации?

— Не уверен, что так глубоко сейчас стоит копать. Закон о люстрации будет разрабатывать уже новая власть. Но я полагаю, что полная люстрация судейского корпуса была бы крайне желательна. Нынешний российский суд — оплот беззакония и оскорбление в глазах Господа. Лучше пусть придут выпускники юрфаков, толку будет больше. Все остальное — предмет дискуссии. Я знаю, что массу чиновничества заставляли вступать в «Единую Россию». Почему они должны страдать? Ограничения в правах должны касаться лишь верхушки «Единой России», которая ответственна за принятие глупых, вредных и тормозящих развитие страны законов.

Плюс есть такая замечательная вещь как добровольная амнистия. Если ты не совершал преступлений против человечности, не участвовал в разбоях, а твоя вина исключительно в имущественных преступлениях, то ты пишешь чистосердечное признание, в котором раскаиваешься, и платишь крупный штрафной налог. После этого получаешь все гражданские права, за исключением права занимать какие-либо государственные должности и участвовать в политике.

А те, кто совершал преступления против человечности, кто виновен в убийствах и разбоях, должны уже не просто быть подвергнуты люстрации, а нести ответственность по всей строгости закона.

Кроме того, крайне желательно преследовать тех, кто разрушал человеческое сознание. Это телевизионные пропагандисты. Они творили сознательное зло, и они за это должны понести ответственность. Их тоже необходимо не просто подвергнуть преследованию, а уголовному наказанию. Сейчас мы с вами обсуждаем идею, а ее законодательное оформление все-таки нужно предоставить будущим юристам. Поэтому давайте не будем углубляться дальше.

«Горе тем, кто не понимает, куда дует ветер перемен»

— Скажите, вы сами ощущаете ответственность за последствия революции, коль скоро вы ее пропагандируете?

— Я не пропагандирую революцию, а объясняю, что она является одним из вариантов разрешения политического кризиса. И вариантом крайне нежелательным. Путь реформ и эволюции всегда предпочтительнее. Другое дело, что история может не оставить выбора. И это уже будет зависеть не от нас, а от власти, от ее способности мирно и безболезненно разрешить противоречия в интересах общества. Что же касается лично меня, то я хорошо понимаю, что я делаю и что я говорю, и за свои слова готов нести полную моральную ответственность. Как говорил Михаил Сергеевич Горбачев: «Горе тем, кто не понимает, куда дует ветер перемен».

— Как вы можете прокомментировать недоверие к вам со стороны некоторых групп и персоналий. Например, ваш коллега историк Андрей Зубов считает, что вы работаете на какие-то круги в Кремле. То есть отсюда может сложиться представление, что продвигаемая вами тема революции может быть кому-то выгодна. Например, под шумок в очередной раз поделить собственность и ресурсы.

— К сожалению, в России конспирология захватила и повредила умы многих людей. Причем даже интеллектуалов. На подобные намеки в собственный адрес я сострадательно улыбаюсь и пожимаю плечами. Полагаю, что сейчас, после моего увольнения из МГИМО, и профессор Зубов изменил свое мнение на мой счет. Я же абсолютно независим в том, что говорю и делаю.

— Вас не расстраивает то, что вы даете прогнозы насчет если не революции, то каких-то крутых политических изменений, но они не сбываются. По крайней мере, в те сроки, которые вы указываете. Например, осенью 2017 года.

— 70–80% того, что мне приписывают, я вообще не говорил или говорил иначе. Я, например, говорил, что при определенных обстоятельствах могут произойти определенные события. Это классическое прогнозирование. После этого я вижу свое интервью с заголовком «Осенью 2017 года повторится революция». Просто та или иная фраза вырывается из контекста и приписывается мне. Я всегда аккуратен в своих высказываниях и никогда ничего не говорю просто так. И вот сейчас с высокой уверенностью говорю, что в 2020 году в России начнется политический кризис. Он продлится долго — порядка двух лет, не меньше.

— Впереди, в 2021 году, еще выборы в Госдуму. Как они повлияют на развитие политического кризиса?

— Выборы в Госдуму будут проходить в совершенно ином политическом контексте, чем выборы 2016 года. Я полагаю, что они будут напоминать выборы депутатов на съезд народных депутатов РСФСР в 1990 году. То есть они скорее радикализируют кризис, чем воспрепятствуют его развитию.

— Мы на пороге нового десятилетия с надеждой, что оно наконец-то выведет Россию на новый путь развития, в том числе социально-политический. Какой вы видите Россию в 2030 году?

— Россия изменится до неузнаваемости. В ней сменится власть, причем не персонально, а по своей природе. Это будет та самая «прекрасная Россия будущего», как говорит Навальный. Это будет президентско-парламентская республика, скорее близкая к французскому образцу. Это будет реально федеративная страна. Централизация противоречит и здравому смыслу, и современному миру. И это будет реальный парламент, без монополии одной партии, состоящей из артистов, спортсменов и прочих людей, которые оказались там по протекции администрации президента. Это будет не идеальная страна. Однако она будет гораздо более эффективной, справедливой и гуманной по отношению к собственным людям. И эта страна станет результатом тех перемен, которые начнутся в ближайшие два — два с половиной года.

Знак