— Ну, хотя бы уважение должно быть!

— Вопрос в том — уважаешь ли ты сам себя. Твое внутреннее ощущение, что ты целостный и гармоничный, заставит людей тебя уважать. Они даже не будут понимать, ветеран ты или нет. Я, допустим, не хожу здесь в форме, и мне не нравится, когда люди продолжают носить ее тут. Всему свое время и место. Если ты поехал на фронт добровольцем, если сам перед собой честен, если вел себя достойно, ты вернешься с чувством самоуважения. Понимаешь, что ты тот герой, которого люди, например, видят на экранах в кино, но ты не будешь об этом говорить, просто зная свои границы — на что ты способен и что ты можешь. В моем понимании, самое лучшее приключение, которое мужчина может пережить — побыть на войне. Там ты поймешь, насколько ты настоящий. А если еще попадешь в хороший коллектив и сможешь с ним строить отношения и дальше — это вообще идеальная ситуация. Это очень ценный опыт и ценный багаж, с которым можно развиваться дальше.

— Встретив сейчас Порошенко, что бы Вы ему сказали?

— Свое мнение о Порошенко я сложил где-то к шестнадцатому-семнадцатому году. Как к главнокомандующему — очень плохое. У него был уникальный шанс и время, когда армию можно было сделать сильной. Не внешне – новой формой или какой-то техникой покрасивее. В армии не работали с внутренним содержанием военного, и это самое страшное. В Англии, в Штатах, в Германии военный — уважаемый человек. У нас военная журналистика не состоялась, не было никаких ярких интервью , репортажей, сюжетов , которые должны были быть про военных, даже не сняли нужных сериалов! И Порошенко делал все, чтобы военных не заметить, чтобы их спрятать, чтобы о них не говорили. И то, что сейчас у части общества есть неприязнь к военным, это заслуга Порошенко.

— А нашему нынешнему главнокомандующему Зеленскому что бы Вы сказали при встрече?

— Да то же самое! Ему нужно понимать, что его союзники — не Макрон с Меркель. Его сила на переговорах только в одном — насколько сильна его армия, насколько она мотивирована. То же касается и экономики. Как президент он силен только в одном случае — если за ним стоит сила. Мир любой ценой — это идеология пораженчества. Это сработает на несколько месяцев, даст ему рейтинг. На слабых Россия всегда наступает. И то, о чем говорит Зеленский, ведет нас к ослаблению. Сейчас идут какие-то переговоры только потому, что для России санкции болезненны, а ей нужно договориться с Европой о транзите газа.

— Как, по-Вашему, закончится эта война?

— Это очень сложный процесс, есть много факторов, влияющих на это. Рано или поздно эпоха Путина уйдет, соответственно, внутри России что-то начнет меняться. Россия далеко не монолитная, она полна противоречий, там куча всевозможных конфликтов. Там очень много иммигрантов-мусульман, и какую позицию они займут, когда уйдет эпоха Путина, еще непонятно. Мы смотрим на Украину, находясь внутри самой Украины. А надо смотреть как на пазл в общей картине. Потому что мы очень сильно зависим от происходящего во вне. Если произойдет мировой кризис, о котором все говорят, то Украине будет очень плохо. И что будет делать народ, какие будут настроения — большой вопрос.

— Как Вы для себя понимаете слово «патриот»?

— Это человек, просто желающий хорошего своей стране.

— А националист?

— Я считаю, что сейчас национализм в классическом понимании слова мертв. Дело в том, что национализм в том виде, как его понимали в конце XIX начале XX века идеологи, уже не жизнеспособен. После Первой мировой войны можно было говорить о столкновении народов как национальностей, сейчас национализм должен иметь характер культурного.

— Есть что-то, чего-то Вы боитесь?

— Да много чего! Все чего-то боятся. Боюсь в какой-то момент оказаться слабым, заболеть, пропустить что-то интересное. Бояться — это нормально. Главное, не иметь фобий.

— А что способно вышибить из Вас слезу? Когда в последний раз плакали?

— Я плакал давно и только от злости. Из-за сентиментальных переживаний или смерти я не плачу — для этого уже слишком взрослый. А вот злость, невозможность повлиять на ситуацию может выбить из меня слезу.

— Чего Вы никогда не простите даже близкому человеку?

— Обычной человеческой подлости.

— Что для Вас значат деньги?

— Деньги у меня всегда были в том объеме, в котором мне были нужны. В быту на том уровне, на котором живу сейчас, я нахожусь где-то с 2003 года, когда у меня появились серьезные бабки. Потом все время хотел заработать больше, но не потому, что они нужны лично мне, а потому, что деньги являются инструментом, который позволяет сделать лучше для окружающих и сделать более жизнеспособной реализацию своих идей. Деньги для меня — инструмент.

— У Вас есть деньги, и Вы не скупитесь на поддержку азовского движения. Можете об этом рассказать?

— Я живу в комнате в 16 квадратных метров, и меня все устраивает. У меня там есть кровать, мои вещи, телевизор, который я уже не смотрю года полтора, планшет, в котором я иногда смотрю сериалы. Это то, что касается моих личных потребностей. Каких-то пирушек я никогда не устраивал. Пороков в обычном понимании слова у меня нет, хотя могу выпить грамм пятьдесят, если есть на то настроение. Для меня деньги — это средство развития самого коллектива: возможность ходить в спортзал, возможность помочь ребятам купить квартиру, машину, купить коляску. У нас есть какие-то акции, и когда есть возможность, всегда стараюсь помогать. Собственно, для этого деньги и нужны. Все свои детские безумства я реализовал к 25 годам и успокоился. Если у меня будет больше денег — буду больше тратить на какие-то движения и на окружающих меня людей. А мне особо ничего не нужно.

— Что для Вас значат награды?

— Награды в том понимании, которое сейчас есть в украинской армии, это, по мне, ничего не значащие побрякушки, потому что их раздают по непонятному принципу, награждают непричастных и забывают о тех, кто что-то сделал. И их выдают в таком количестве, что кажется, что это медальки, которые выдают на выставке собак. Наград должно быть мало. По европейскому, американскому образцу награда должна быть монетизирована. И это справедливо: очень часто человек, который получил награду, остался с какой-то травмой. Его нужно поддерживать финансово.