Латиномериканский правый политический спектр принято относить к второстепенным явлениям, «созданным в лабораториях ЦРУ», и придавать ему чисто охранительную пассивную функцию — удерживать материк под властью корпораций и алчных империалистов. Это так же глупо, как сводить латиноамериканскую левую политику исключительно к понятиям типа «креатура КГБ» или «советские выкормыши». Политика на материке интенсивно развивалась и была весьма самобытной задолго до создания КГБ и ЦРУ. Современные политические идеологии Латины — результат развития старых движений, на которые повлияли американские, советские и европейские концепции.
Отчасти презрительно-поверхностному взгляду на Латину способствует имидж материка. Многие представляют Южную Америку как единое пространство, заросшее джунглями, по которым катаются то Че Гевары, то ультраправые патрули, а народ живет бедно и не может поднять головы. Это не так. Приведем несколько примеров.
Еще недавно Аргентина входила в пятерку самых развитых стран в мире. Страна одной из первых обзавелась собственной авиацией. Уровень гражданских свобод в первой половине XX века превосходил и европейский, и американский. На сегодняшний день Чили и Аргентина обладают европейским уровнем жизни и безопасности. Демократических свобод в той же Аргентине и Бразилии едва не больше, чем в Европе, не говоря об СНГ. Никто не запрещает никаких книг, никого не сажают за интернет-пиратство, никто не разгоняет студенческие и народные демонстрации. Президенты лично общаются с людьми и работают над выполнением их требований.
Разумеется, нельзя отрицать влияния Европы или США на латиноамериканскую большую политику. Но в целом материк скорее перерабатывал под себя европейские и американские схемы. Мы выделили три «поколения» латиноамериканских политиков, задававших и формировавших правый и антикоммунистический дискурс на материке. Хронологическая картина здесь весьма условна, поскольку под «поколениями» мы понимаем не только временные рамки правления, но и политические концепции, которыми пользовались лидеры и идеологи.
Первое поколение, правившее в 1930-1950-х годах, придерживалось во многом расистских, колониалистских взглядов и формировалось под сильным влиянием Франко. Оно не было правым в чистом виде, но воплощало собой латиноамериканский вариант «третьего пути» с переходом на правую платформу. Второе поколение, бывшее у руля примерно с 1960-х по 1990-е, больше ориентировалось на США, но разработало несколько разных экономических и политических подходов. Наконец, третье поколение — это наши современники.
Мы не претендуем на полное раскрытие темы. Наша классификация «трёх поколений» скорее введена для удобства читателей, интересующихся историей и политологией Иберо-Америки. Необходимо оговорить, что в статье не затрагивается Бразилия — страна пфедеративная, португалоговорящая и сильно отличная от других государств Южной Америки. Обсуждение бразильских политических доктрин сделало бы текст совсем уж громоздким. Бразилия — тема для отдельной статьи, которая непременно будет написана.
Также считаем нужным повторить: наша цель — отметить фундаментальных, политологически значимых политиков, а описать всех правых лидеров на материке. Речь пойдет о людях, которые формировали правый дискурс и новые политические системы.
Не следует приписывать авторам какие-либо симпатии или антипатии. Наша цель заключается в донесении информации.
Первое поколение
Большое влияние на правый политический спектр Латины оказали режим Франко, фалангизм, национал-синдикализм и концепции классовой солидарности, основанные на католической социальной доктрине и доктрине hispanidad. Формировал эти концепции в более или менее современном виде даже не Франко, а еще Мигель Примо де Ривера-старший, испанский диктатор, пытавшийся уберечь страну от революции. В дальнейшем идеи отца разрабатывал его сын Хосе Антонио, основной идеолог фалангизма.
После поражения нацизма и фашизма Испания и Португалия оказались отчужденными от «большой политики». Экономически на них тоже были наложены санкции. Последовательным сторонником демаргинализации франкистской Испании был лидер Доминиканской республики Рафаэль Трухильо — друг и поклонник Франко, сторонник колониальной системы, «белого превосходства» и каудильизма. Антикоммунистический фанатик Трухильо ловко маневрировал между Испанией и США, создал в Доминикане довольно устойчивую экономическую систему, а фалангизм пересмотрел в духе однопартийности: создал Partido Dominicano, вне которой было сложно сделать хорошую карьеру. Партия была рыхлой и строила свою идеологию в основном на антикоммунизме и личности Трухильо.
Трухильо не был сторонником свободного рынка и не отличался либерализмом. Тем не менее, развитие бизнеса было приоритетным для республики и ее лидера направлением. В частности, Р.Крассвеллер в книге «Жизнь и времена карибского диктатора» приводит данные о лоббировании Трухильо национальных интересов на американском рынке. Результатом были повышения доминиканской квоты на сахар. Диктатор «заносил» крупные суммы американским новостным агентствам для улучшения имиджа страны. Трухильо также занимался традиционным для большинства южноамериканских правых диктаторов делом — решал проблемы логистики: улучшал и расширял систему трасс, аэропортов и портовых сооружений. В числе внутриполитических достижений режима называют расширение среднего класса, улучшение образования и снижение неграмотности.
Во внешней политике Трухильо придерживался жестких антикоммунистических принципов. Именно он формировал антикоммунистическую повестку дня и выстраивал идеологию. Президент США Дуайт Эйзенхауэр в 1955 году заявил: «Доминиканская республика традиционно занимала не просто твердую позицию, а позицию лидера в борьбе против международного коммунизма». Доминиканский лидер создал хорошую разведсеть, с помощью которой постоянно дестабилизировал соседнюю Гаити во избежание коммунистического переворота по образцу Кубы. Трухильо способствовал свержению в Гватемале левого президента Хакобо Арбенса. Он активно вмешивался во внутренние дела Никарагуа и Венесуэлы — например, доминиканские спецслужбы оказались замешанными в подготовке покушения на венесуэльского президента Р.Бетанкура. Карибские коммунисты возненавидели Трухильо и постоянно поминали его плохими словами. Гильермо Ториэльо Гарридо в книге «Гватемала: революция и контрреволюция» так отзывался о доминиканском лидере: «Возмущение вызвали выступления делегатов наиболее кровавых режимов — Трухильо, Батисты и Сомосы — которые стремились представить тиранов в качестве знаменосцев свободы, справедливости и права».
Трухильо одним из первых заговорил об «антикоммунистическом интернационале» и приложил к его созданию множество усилий. Он отстаивал принятие Испании (которую видел как часть этого интернационала) в ООН и снятие с нее экономической блокады, укреплял и развивал сотрудничество с ней. Он помогал финансово и политически режиму Сомосы в Никарагуа. Используя Кубу и международный коммунизм в качестве основного аргумента, Трухильо всячески пытался навязать свою позицию США, причем действовал крайне агрессивно — например, развернул мощную кампанию против американского политика и дипломата С.Брейдена, который добился прекращения поставок оружия доминиканскому режиму. Рынок оружия Трухильо тоже рассматривал как геополитический фактор. Страна активно закупала вооружение у стран, которые планировалось увязать в единый «правый международный рынок», оружие из которого можно было бы перебрасывать в различные страны по налаженным торговым путям. В доминиканский рынок оружия были включены Бразилия, Аргентина, США, Великобритания, Канада — страны, на которые диктатор так или иначе делал ставку в построении «антикоммунистического интернационала».
Важными геополитическими точками Трухильо считал Гаити и Кубу. Причем Гаити в его глазах имела ценность только под контролем и управлением Доминиканы. В 1937 году Трухильо вообще провел настоящий геноцид, отдав приказ об убийстве двадцати тысяч гаитян, приживавших на границе двух стран. Позже он выплатил довольно издевательскую компенсацию по 25 долларов за убитого. (Гаити, впрочем, требовала по 35 долларов.) Кубу же доминиканский лидер очень любил, принимал у себя Фульхенсио Батисту и после прихода к власти Кастро мечтал вернуть страну на правый путь.
Рафаэль Трухильо оказал очень сильное влияние на антикоммунистическую политику Карибского региона и Латиноамериканского материка. Черты трухильистской политики можно обнаружить в более поздних и идеологически развитых режимах — таких, как аргентинский перонизм и парагвайский стронизм.
Говоря об условно-правых деятелях Латины, нельзя не упомянуть семейство Сомоса в Никарагуа.Его не назовешь идейно состоятельным или правым в собственном смысле слова. Однако оно определенно участвовало в создании регионального «антикоммунистического интернационала».
Основной проблемой правления Сомосы была коррупция. Основатель династии — Анастасио Сомоса Гарсиа — был человеком довольно деловым и воспитанным на американских ценностях. Но следующие члены фамилии были скорее избалованными барчуками, выращенными на всем готовом, а потому мало пригодными для управления страной. Но все же, несмотря на чрезвычайную демонизацию этого семейства, следует указать: никакими экстраординарными вещами оно не прославилось. Зоопарки, в которых животных кормили живыми людьми, запреты танго и прочее — это болезненные выдумки.
