Поручик Лукаш лежал на диване и читал российские газеты. Швейк в коридоре с усердием чистил его сапоги, на которые накануне вечером пьяного поручика вытошнило.
— Швейк! – Я здесь господин поручик!
— Ради интереса, как ты думаешь. — Почему в России название правящей партии в некоторых газетах пишут в середине с сокращением букв – «Е..ная Россия»?
— Экономят, господин поручик.
— Что экономят?
— Буквы, господин поручик.
— Идиот.
— Так, точно господин поручик.
Читает дальше… — Ничего не понимаю, почему у них лидер правящей партии беспартийный? Как такое возможно? Разве может глава католической церкви Римский папа — быть не крещеным?
Швейк, помня предыдущее унижение, осторожно и с опаской, замечает. — Шифруется.
— Что значит – шифруется?
— Я слышал, лидер их правящей партии в прошлом работник тайной полиции. А все спецслужбы скрываются, чтобы лучше наблюдать за своими гражданами на благо отечества.
— Так, ведь он у всех на виду. Как же он может шифроваться?
— А, он не говорит никому, что будет делать. Обещает хорошо, а что делать будет — никому об этом не говорит. Так и шифруется. И правящая партия, глядя на него, тоже шифруется — в разговоры ни с кем не вступает. Только начни, скажешь, что-нибудь не то, тогда – пиши, пропало. А, если партия на выборах, как шпионская сеть провалится, то он – беспартийный, останется целехоньким.
— Идиот.
— Так, точно господин поручик.
Лукаш берет другую газету. Читает. …Правящую партию в России в народе называют – партией жуликов и воров. (В голос, про себя). Как, тогда её выбрали? — Ничего не понимаю…
Тонкий слух Швейка, принявшегося за второй наиболее пострадавший сапог, уловил реплику начальника, попавшего в затруднительное положение. Чувство солдатского долга не позволило Швейку оставить командира в беде и, не взирая на опасность оскорбления, он снова замечает:
— Я слышал в России, даже со Знамени Победы украли «серп и молот». Сначала украли, а потом когда обнаружили пропажу, то вернули. Тогда в отместку воры с флага украли красный цвет. И теперь на день Победы ходят не с красными флажками, а с полосатыми черно-оранжевыми ленточками.
— Швейк, ты когда-нибудь думаешь, что говоришь? Как можно со Знамени украсть «серп и молот»? Как с флага можно украсть красный цвет?
В ответ Швейк с укоризной и сочувствием посмотрел на командира.
Выражение лица Швейка оскорбило Лукаша.
— Негодяй! Ко мне! Сюда! – С угрозой в голосе рявкнул поручик.
Швейк с сапогом на левой руке, чеканя шаг, подошел к дивану. Щеткой в правой руке, залихватски, как вышколенный служака щелкнул по козырьку и с невинным младенческим выражением лица уставился на пустую птичью клетку, где ещё совсем недавно жила канарейка.
