Похоже, что в Европе, все больше страдающей от финансового хаоса и неопределенности, неонацистские группы переживают возрождение подобно паразитам во время чумы.
На прошлой неделе, отмечая 67-ю годовщину победы над нацизмом, Европа была потрясена, узнав о том, что рассерженные греческие избиратели отдали 7% голосов неонацистской анти-иммигрантской партии «Золотой рассвет».
«Золотой рассвет» кичащийся тем, что у него есть «армия храбрых парней в черном», которые расхаживают по улицам обшарпанных греческих предместий, вскидывая руки в нацистском приветствии, и устраивают анти-иммиграционные митинги под флагами с изображением похожего на свастику древнегреческого декоративного узора под названием «меандр», стал первой крайней правой партией, прошедшей в греческий парламент после падения в 1974 году военной диктатуры.
Напоминая о болезненном прошлом Европы, нацизм, ассоциирующийся с Холокостом и ужасами Второй мировой войны, не только живет, но и — в некоторых случаях — процветает.
В Греции экстремисты объединили маргинализованных, разочарованных и неуверенных в будущем обещаниями вернуть страну в идиллическое «чистое» прошлое.
«В Европе произошло усиление правого экстремизма», — говорит Нора Лангенбахер (Nora Langenbacher), глава проекта берлинского фонда Фридриха Эберта «Противодействие правому экстремизму».
«Во многих странах правые экстремисты и правые популисты — особенно во времена кризиса — пытаются использовать страхи европейских граждан для продвижения своего «дела», давая простые ответы на сложные социальные вызовы».
Неонацистские группы почти по определению являются антидемократическими и настроенными на конфронтацию. Они стремятся к созданию нового мирового порядка, основанного на крайней провокации и, в некоторых случаях, ультраправом терроре. Они мечтают о том дне, когда рухнут государство и общество и на их руинах будет построен «четвертый рейх».
Они хотят повернуть время вспять: ликвидировать Европейский Союз и вернуться к национальным государствам, основанным на этнической или культурной «чистоте», покинуть НАТО и выйти из глобального экономического порядка.
Субкультура неонацистов, часто ассоциируемая со скинхедами и буйными головорезами, охотно использует шокирующие символы прошлого — свастики, кованые сапоги, вскидывание руки, расовое насилие и угрозы уничтожения евреев, чернокожих, мусульман и гомосексуалистов.
Неонацисты появляются повсюду: они стоят за нападками на цыган в Чехии и насилием во время гей-парадов в Швеции; они создают панк-группы с такими названиями, как «Гневные арийцы» или «Парни из СС», и устраивают погромы во время футбольных матчей.
Существует сложная субкультура сайтов, журналов, блогов, CD, книг, радиостанций, производителей одежды и музыкальных магазинов, которые пропагандируют неонацистские идеалы в международном масштабе.
«В Германии праворадикальная культура находится на подъеме», — говорит аналитик Мюнхенского университета Бритта Шелленберг (Britta Schellenberg).
«После 1989 года [когда пала ГДР], число правонарушений и преступлений, совершенных правыми радикалами, резко увеличилось».
При коммунизме правый экстремизм дремал, но теперь на территории бывшей ГДР он вышел из тени и процветает.
Германия обладает крупнейшим и сильнейшим в Европе внепарламентским неонацистским движением, в котором состоит порядка 50 000 активных членов.
«Ежедневно в Федеративной Республике Германии происходит как минимум два-три нападения с участием правых радикалов», — говорит Шелленберг.
Но похоже, те мнения, которые ранее выражались в Германии только крайне правыми, проникают в политику мейнстрима. Исследование, проведенное в прошлом году фондом Фридриха Эберта, левоцентристским аналитическим центром, связанным с оппозиционной Социал-демократической партией Германии, показало, что 13% немцев хотят, чтобы страну возглавил новый «фюрер», а 14,9% согласны со словами «В евреях действительно есть что-то особенное. На самом деле, нам с ними трудно ужиться».
Кроме того, неонацисты продолжают процветать по всему миру. В столице Монголии Улан-Баторе неонацисты собираются в клубе под названием «Цагаан Хасс» («Белая свастика»); в Индии предметы, связанные с Гитлером, стали настолько популярны, что одно издательство утверждает, что за последние десять лет продало более 100 000 экземпляров «Майн кампф».
Неонацисты появились даже в Израиле. В 2008 году была осуждена банда из десяти подростков — иммигрантов из России, имеющих частично еврейское происхождение — за нападения на верующих евреев и осквернение синагог изображениями свастики.
Мэтью Гудвин (Matthew Goodwin), политолог из Университета Ноттингема, изучающий сторонников праворадикальной Британской национальной партии, говорит, что «на крайне правый фланг людей толкает разочарование имеющимися политическими вариантами: они гораздо больше, чем другие избиратели, не доверяют столичным и местным политикам».
Джейми Бартлетт (Jamie Bartlett), ученый из британского аналитического центра Demos, недавно провел исследование 13 000 страниц в Facebook, принадлежащих сторонникам крайне правых партий Европы, и пришел к выводу о том, что их отличает прежде всего неприятие иммиграции и озабоченность защитой национальной и европейской культуры, особенно от угрозы, которая, как они полагают, исходит от ислама.
«Полученные результаты говорят о том, что появилось новое поколение популистов, которые не являются реакционерами, расистами и ксенофобами, какими их порой изображают, — говорит Бартлетт. — Они молоды, рассержены и разочарованы нынешними бездушными политическими элитами, не реагирующими, по их мнению, на те озабоченности и тревоги, с которыми им приходится жить».
«Популисты по-отечески увещевают их, что они — «пострадавшие» от экономического либерализма, загнанные в угол звери, которые атакуют политиков мейнстрима, оказывая поддержку напыщенным демагогам. Это не так. По данным нашего исследования, уровень безработицы среди них не выше, чем в среднем по стране. Их озабоченности по поводу иммиграции связаны с не экономическими соображениями, а с той угрозой, которую она, по их мнению, представляет национальной и культурной идентичности».
Как правило, крайне правые партии ополчаются на иммигрантов, глобализацию, ЕС и мультикультурность и, так же, как крайне левые, выступают против либеральной демократии, либерального капитализма и национальных политических элит.
Лиз Фекете (Liz Fekete), исполнительный директор британского Института межрасовых отношений, предостерегает об «оживлении неонацистского и праворадикального террористического подполья» в Европе.
«Сегодня мы видим возрождение старой ненависти, когда цыгане, особенно в Венгрии, Чехии и Словакии, в условиях экономического кризиса вновь становятся козлами отпущения.
Еще одно пятно на совести Европы — это постоянные нападки на «видимый ислам», изображение мусульман врагами на фоне войн в Афганистане и Ираке».
Но Гудвин полагает, что никакого возрождения неонацистских партий, призывающих к насилию, нет. Успех «Золотого рассвета» в Греции «в значительной степени является исключением».
«Судя по сообщениям из Греции, многие избиратели были не в курсе идеологической программы партии и, как правило, эти избиратели были молодыми мужчинами — в возрасте от 25 до 34 лет — из рабочего класса, без высшего образования.
Но при этом по всей Европе более зрелые праворадикальные партии по-прежнему обладают значительной и относительно прочной базой поддержки, о чем свидетельствуют последние выборы во Франции и опросы общественного мнения в таких странах, как Австрия, указывающие на то, что крайне правые являются самой популярной политической силой среди 18—25-летних».
Отражением этого роста является успех крайне правых партий, которые ранее занимали маргинальные позиции, но теперь обрели значительный политический вес в Австрии, Болгарии, Дании, Венгрии, Нидерландах, Швеции, Латвии и Словакии, а также в Европейском Парламенте.
В некоторых странах они стали второй или третьей по значимости партией и считаются необходимым элементом выживания консервативных коалиционных правительств.
В Греции «Золотой рассвет», получивший 21 из 300 мест в парламенте, не может рассчитывать на политическое влияние. Это не помешало лидеру «Золотого рассвета» Никосу Михалолиакосу говорить об «очистке Афин», «изгнании грязных [иммигрантов] из страны» и призывать к установке мин на границе, дабы остановить поток нелегальных иммигрантов.
«Европа наций возвращается, — ликовал он в ночь выборов. — Греция — только начало».
Оригинал публикации: Flirting with fascism, why Europe can’t shake its weakness for Nazism
Источник: Радио голос России