Даниил Шаманов, «Дури.нет»:
— Мы не по закону, а по совести судим. Я это делаю, потому что я так для себя решил. А вы что, считаете, что мы не правы, или в чем проблема? Давайте по вашей логике тогда вообще в песок голову засунем и не будем ни на что обращать внимание. Пусть детей насилуют, пусть наркотой торгуют. Это же не наша проблема, моей семьи это не касается. Давайте по такому принципу идти, и лет через 100 вся страна передохнет.«Давайте вообще в песок голову засунем».
Игорь Мангушев, «Светлая Русь»:
— Мы не судим, мы выполняем те функции, которые не выполняют люди, которым за это деньги платят. Я имею в виду сотрудников правоохранительных органов. Что касается гастарбайтеров, то интересно первые два-три раза, когда это новое занятие, экстрим, а потом это тупая скучная тяжелая рутинная работа. Все ждут крови, стрельбы, мяса, а в результате получается, что мы заходим и два часа тупо ждем сотрудников полиции. Мы выступаем в качестве отряда для сотрудников полиции, который не дает мигрантам убежать. Когда полиция сможет самостоятельно этим заниматься, я с удовольствием займусь своими делами, у меня их очень много. Педофилов мы бьем символически. Там самое главное — это выложить его координаты и паспортные данные. У меня маленький ребенок, и как минимум я хочу знать, что такой человек живет в 100 или 200 метрах. Если бы у нас эффективно работали правоохранительные органы, я бы с огромным удовольствием занимался тем, за что мне деньги платят, продвижением патриотических общественных социальных проектов. Совершенно не радует, что мне приходится носиться за кем-то. Но я понимаю, что если мы не будем этим заниматься, этим не будет заниматься никто.
Дмитрий Чугунов, «Стопхам»:

— Мы судим людей? Если бы мы ко всем подходили, кто неправильно припарковался, мы бы брали на себя функции ГИБДД. А мы подходим именно к тем, кто ставит себя выше остальных. Стараемся пресекать абсолютно беспредельных таких людей, которые портят жизнь окружающим. Мы занимаемся пресечением правонарушений. Вот таким необычным способом. Пусть мне подскажут более эффективный способ, чтобы поставить правонарушителя на место и при этом не остаться в стороне и не стать одним из тех, кто воду в ступе толчет. Я человек действия и привык менять мир вокруг себя. И стараюсь делать это по справедливости. Если кто-то сможет меня уличить, что я несправедлив, я готов по этому поводу с человеком общаться, дискутировать. Но мне очень не нравится, когда люди говорят, что мы занимаемся чем-то противозаконным и не имеем на это права, при этом сами остаются в стороне, предпочитая не делать ничего. Самое плохое — это когда ничего не делаешь, «моя хата с краю», и при этом еще кого-то осуждаешь. Это критицизм.«Пусть мне подскажут более эффективный способ».
«МН» не разделяют позицию героев этой публикации и напоминают, что по Конституции РФ каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда.
Зачем им это нужно? Мнения экспертов
1. Сделать политическую карьеру и выплеснуть агрессию
«Когда в стране расцветает преступность, у людей возникает желание самоорганизоваться и дать ей отпор. Люди с враждебной агрессией сбиваются в полубандитские силовые структуры и безнаказанно вершат самосуд», — считает президент информационно-исследователького центра «Панорама» Владимир Прибыловский. Часто лидеры агрессивных молодежных организаций стремятся сделать политическую карьеру, а рядовые члены либо мстят, если сами пострадали от преступников, либо участвуют в акциях, чтобы просто выплеснуть агрессию, — так объясняет он их мотивы. Что касается борьбы с педофилией, то молодежные организации увлеклись ею на волне «всеобщей педоистерии». При этом на самом деле педофилов в таком массовом количестве нет, полагает эксперт.
2. Изменить жизнь к лучшему
В 1960-е годы в городке Чистополь в Татарстане около 30 подростков организовали боевую комсомольскую дружину (БКД). Возглавил ее тогда 16-летний Александр Огородников, сейчас он известен как советский религиозный диссидент и правозащитник. «В нашем городе было много хулиганов, парня могли запросто избить, когда он вечером провожал девушку домой. Возникали стихийные отряды самообороны. И я создал такой отряд», — рассказывает Огородников. Его дружина не сотрудничала ни с милицией, ни с партийными организациями. «Это была наша вендетта. Мы вышибали клин клином, потому что блатные не понимали языка. Мы патрулировали городские улицы, танцплощадки. Были жестокие драки, в одной из них погибли два моих товарища. Их зарезали», — рассказал Александр Огородников. Через два года после появления БКД в Чистополе количество хулиганов уменьшилось. Сейчас две улицы города названы именами погибших в драках участников дружины. «Мы создали отряд, спаянный солидарностью, дружбой, умением рисковать и защищать друг друга. Это была хорошая школа мужества», — сказал Огородников.
По его мнению, молодежные организации, борющиеся с преступниками даже «на грани фола», достойны уважения. «Эти ребята вышли на улицы, потому что им не безразличен их город, их страна. Они хотят изменить жизнь к лучшему», — полагает Александр Огородников.
3. «Очень спорная тема»
В полиции о молодежных отрядах разговаривать не захотели. «Я не буду комментировать эту тему, она очень спорная», — сказал Олег Ельников, начальник пресс-центра МВД.