Предположим, какого-то свидетеля вызвали на допрос в нарушение всего только одной ст.155 УПК. Свидетель потребовал объяснения в протоколе — следователь воспротивился. В результате оказались нарушенными, по крайней мере, ст.142 и 160. Далее свидетель приходит домой и с возмущением пишет обо всех обстоятельствах своего допроса. Через некоторое время его рукопись где-то изымают и снова зовут свидетеля на допрос. На этот раз он должен признать свое авторство для того, чтобы помочь следствию незаконно его же преследовать. Теперь нарушается основной принцип правосудия. Как свидетелю поступить? Что ответить?
И вот, допустим, мои рассуждения здесь прерывает читатель. Он не верит в правосудие.
«Был бы человек, — говорит он, — а дело найдется. Если твоему следователю прикажут, он либо обвинит тебя в убийстве, либо сам тебя убьет».
«Ты полагаешь, — отвечаю я, — мой следователь уже созрел настолько, чтобы не понимать, что его после выполнении приказа отправят «в расход»? И все во имя чего? Во имя того, чтобы сделать недавнее прошлое ближайшим будущим? А вот тот, кто отдает приказ, будет ли он жить в безопасности? Впрочем, пусть я не прав, пусть я говорю неубедительно, разве у нас есть выбор? Нет у нас выбора».
Такое впечатление, что у следователя много забот и много дел. А тут вдруг начальство просит для коллеги из города Одессы допросить меня по какому-то нудному делу об «антисоветской агитации». Понятно, что он толком не знает, в чем дело, и очень торопится. Насколько я понял, его очень устроило, если бы я вовсе не пришел. Вот несколько отрывков из нашего разговора. Я записал их по памяти.
Свидетель: Скажите, мы не помешаем вашему коллеге, который чем-то занят за соседним столом?
Следователь: Нет, не помешаем.
Свидетель:Хорошо. Тогда давайте мы eгo впишем в протокол. Он поможет нам на допросе.
Следователь: Нет. Он занят своим делом.
Свидетель: Хорошо. Тогда пойдемте в другую комнату, чтобы ему не мешать…
Следователь: А мы ему не мешаем, он уже скоро заканчивает…
Свидетель: Хорошо. Тогда давайте подождем.
Следователь: Образование высшее?
Свидетель: Какое образование?
Следователь: Ваше образование.
Свидетель: Разве допрос уже начался?
Следователь: Начался.
Свидетель: Допрос начинается не совсем так. Посмотрите ст. 158 УПК. И вообще, я не понял, почему вы нарушили ст.155 УПК.
Следователь: Что вы имеете в виду?
Свидетель: Я имею ввиду нарушение порядка вызова свидетеля на допрос. Вы звонили мне на работу. Зачем?
Следователь: Я имею право так поступать. У меня есть служебная инструкция.
Свидетель: А нет ли служебной инструкции, позволяющей нарушать другие статьи УПК?
Под конец несколько советов
Во-первых, посмотрите этот текст еще раз и постарайтесь уяснить все то, что считаете главным. У вас могут возникнуть и собственные идеи. Подумаем, есть ли в них нужда? Обычно полагают, что в каких-то критических ситуациях вовсе нетрудно обратиться к юристу. Совет юриста не избавляет вас от необходимости подумать, посмотреть закон, понять его цель и смысл. Впрочем, если жизнь не научила вас быть самому себе врачом и электромонтером, то вы, по крайней мере, должны понять, что «немножечко стать» самому себе адвокатом вы просто должны.
Ведь согласно закону именно в крайней, в тяжелой ситуации услуги адвоката будут недоступны для вас. (По нововому УК РФ вы имеете право на защиту с момента задержания — прим. редакции «Карты»). Это вовсе не означает, что потребуется изучать какие-то толстые книги по законодательству. Нет. Требуются не столько знания, сколько ориентир. Если вы — честный человек, вам не обязательно знать законодательство. Важно лишь научиться его понимать и ориентироваться. Ваша «тактика», конечно, зависит от обстоятельств. В идеальном случае она должна выглядеть примерно так. Сначала вы сопротивляетесь нажиму, выставляя доводы, основанные на законе и здравом смысле. Затем вы уступаете нажиму. Далее ситуация, допустим, несколько раз повторяется. В конце концов, если даже следователь и приходит к тому, к чему стремился, у него в результате получается нуль, добытый путем не совсем приличным.
Во-вторых, почти в каждом важном вопросе следователя, каким бы oн ни был,- добрым или страшным — живет нечто противоестественное, а именно — едва заметное утверждение. А ведь следователь должен спрашивать, а не утверждать. Заметьте, это «ахиллесова пята» следователя, и он ее тщательно прячет. Как? Он пытается свои утверждения сделать вашими или общими (под видом всеобщих). Не говоря прямо и откровенно, он осторожно советует, напоминает, дает понять…
Если дело — «липа», ему все больше и больше приходится объяснять, вместо того чтобы спрашивать. И свидетелю не остается ничего иного, как спрашивать. Тем более, если оппонент уже перешел от наводящих вопросов к наводящим советам. Все, как видите, чудесным образом меняется. Свидетель начинает выступать как следователь, следователь становится на место свидетеля… Вот тут-то возникшая ситуация морального и тактического преимущества дает повод воспользоваться четырьмя принципами системы «ПЛОД».
Важно только правильно, честно и обдуманно записать происходящее в протоколе. Не так существенно слово сказанное, как важно слово написанное. На допросе всегда есть время подумать — мгновенной реакции никто не требует. В тех же случаях, когда слишком много спрашивают одно и то же, нетрудно придумать и остроумный ответ. Была бы охота.
В-третьих, следователь готовится к допросу свидетеля. Свидетелю необходимо делать то же самое, но как можно лучше. Не лишнее — расспросить о его манерах того, кого он допрашивал раньше. Хорошо бы обдумать схему предстоящей встречи. Посмотрите внимательно протокол вашего обыска. Почти наверняка вас спросят об изъятом: «От кого получено? С какой целью хранилось?». Что вы ответите на те или иные вопросы? Что напишете в замечаниях к протоколу? И, наконец, чем будете его «раздражать» (в том или ином случае)?
Если допрос неожиданный, например, сразу после обыска, скажите, что вы устали, болит голова. Напишите об этом в протоколе и попросите, чтобы вас вызвали завтра. В конце концов, вы ведь в самом деле так напуганы и так плохо выглядите, что достаточно врачу вас увидеть и он сразу даст бюллетень. Если следователь захочет отобрать или уничтожить черновики ваших записей на допросе, необходимо оформить это протоколом изъятия с понятыми, как полагается. Копию протокола (согласно ст.177 УПК РСФСР) вы возьмете с собой, а черновики приобщат к делу.
В-четвертых, если вы в состоянии доказать, что вас зря вызывали и зря допрашивают, не спешите. Не спешите использовать то, что быстро пришло вам в голову. Наблюдайте события и не торопясь принимайте решение. Заранее принятое решение не должно быть слишком твердым, оно может заранее оказаться плохим. Старайтесь всегда быть объективным, напримеp. «По-вашему получается, — говорит милиционер, — что вас задержали без всякой причины». «Нет, — говорите вы, — так не получается. Коли задержали, значит есть на то причина. Если она мне неизвестна, это еще не означает, что ее нет».
Вероятно, без нужды не стоит показывать следователю свою «просвещенность». Возможно, дилетантство ваше будет стимулировать неосмотрительные действия следователя, а здравый смысл, на который вы станете ссылаться, укрепит его упрямство. Но зато потом, когда он сам возьмет в руки УПК, чтобы доказать что-либо вам, он докажет себе, что не прав. Эффект окажется максимальным при минимальных с вашей стороны усилиях. Разумеется, надо всегда внимательно слушать, стремясь понять, но стремясь не слишком, не с полуслова (главное!).
И еще, кстати, есть нечто, чего современному интеллигенту не хватает постоянно. Даже больше, чем денег. Когда отнимут и унесут навсегда, например, личную рукопись, интеллигент переживает так, будто потерял ребенка. Да уж не потому ли замечено, что судить за неопубликованную рукопись легче, чем за опубликованную? Разумеется, это не строгая истина. Зато безусловно истина, что воля важнее осмотрительности.