В декабре 2010 года Манежную площадь в центре столицы запрудили тысячи рассерженных горожан. Они были разозлены тем, что банду кавказцев, убившую москвича Егора Свиридова, отпустили силовики. Большинство из них принадлежали к беспартийным националистам и футбольным хулиганам. Прочий спектр варьировался от нацболов до антифа-скинхедов. ОМОН, недолго думая, бросился зачищать Манежку, – и едва унес ноги. Несколько часов продолжались рукопашные схватки с полицией; загулявшимся кавказцам разбивали лица. Потом – аресты и суды.

В числе десятка осужденных после Манежного бунта: трое нацболов, юный скинхед анархо-коммунист, неонацист – тренер по борьбе, и группа футбольных фанатов. Процессы над манежниками протекали два года, один за другим. Партийцы «Другой России»: Игорь Березюк, Руслан Хубаев и Кирилл Унчук не повинились, – получили от 3 до 5,6 лет колонии и статус политзэков. Ультраправые каялись и быстро освобождались.

Недавно в полку политузников Манежной прибавилось. Москвич Павел Важенин был арестован после похищения из дома полицейскими 13 апреля 2013 г. Следственная группа щедро одарила его букетом статей вычлененных из Уголовного кодекса. Загадочный 34-летний молодой человек, якобы, был активным участником массовых беспорядков – (ст. 212), хулиганил – (ст. 213), разжигал межнациональную рознь – (ст. 282) и применял насилие в отношении полиции – (ст. 318). Если в двух словах: органы располагают фотографией Важенина с раскрытым ртом, в чем они отыскали «выкрикивание экстремистских лозунгов и бросание снежков в ОМОН». После этого он увлекся буддизмом и выезжал в Индию, хотя вроде бы находился в федеральном розыске, в чем защита сомневается. Важенин вины не признал, голодал в знак протеста, правозащитники, как «Союз солидарности», признали его политзэком. «Павел пришел на Манежную и постоял, из-за несправедливости: когда убили Егора Свиридова, коррумпированные сотрудники отпустили преступников; я возмущена», – побеседовала с «Завтра» мама арестованного, Вера Важенина.

«Две статьи – 212 и 213, уже попадают под амнистию, а 282 взята с потолка: там нет экспертизы, свидетелей; пресловутая 318 держится на сомнительных показаниях экс- милиционера, который опознал Павла по одежде», – сообщил адвокат Игорь Поповский. По словам собеседника, на следствии с Важениным провели всего одну очную ставку с уволившимся омоновцем, «который сомневался, видел ли он его на площади». «По мнению следствия, Важенин замечен в неких противоправных действиях и политической активности; сейчас и выход на санкционированный митинг грозит посадкой в тюрьму», – говорит Поповский.

Поповский уже участвовал в политических процессах. Он представляет интересы ультраправого террориста Николы Королева и левого националиста Ивана Асташина, осужденного по делу «Автономной боевой террористической организации», которому недавно сократили срок на 2 года и 9 месяцев.

«Дело, как любое политическое, – показательное, и курируется в Мосгорсуде. Тома состоят из приговора по первому Манежному процессу; там нет ничего про моего подзащитного: следователи просто вписали фамилию Важенина в старое описание», – уточняет Поповский. Обвинительное заключение насчитываете 555 листов.

Все время следствия Важенин находился в тюрьме «Матросская тишина». Его дело обросло множеством загадок, беспокоивших всех, только не надзорное ведомство, судя по голословному обвинительному заключению. Единственное, что выяснили журналисты: человек с нетипичными религиозными предпочтениями был опознан на фото с участниками ЭПО Русские. Ничего экстремального там не было. Источник из хулиганов «Спартака» заверил «Завтра»: «В околофутболе он тотально не участник».

После Нового года дело попало в Тверской райсуд. Важенина по традиции российской Фемиды оставили под стражей. В среду, 22 января, состоялось первое заседание по существу дела. Ничем хорошим оно не закончилось, однако показало, что общественное мнение мертвой хваткой вцепилось в суд.

На фоне Московского городского суда, в столичном фольклоре – Мосгорштампа, Тверской, расположившийся в двух минутах от метро «Цветной бульвар», отличается пунктуальностью. Процесс начался всего-то с 10-минутным опозданием. Важенина – его черты лица достаточно аристократичны, а во взгляде светилась ирония – встречали аплодисментами три десятка гражданских активистов. Приставам это не понравилось: «граждане, уважайте суд».

Поддержать политзэка пришли националисты и представители либерального сектора. Члены исполкома «Национал-демократической партии» Радченко и Абанин обсуждали крах президентства Януковича. Абанин, которого летом пытались завербовать сотрудники ФСБ «аккредитованные» журналистами в «Ридусе», показывал фото с пикета в поддержку «Святого», подстрелившего в метро кавказца.

Судить Важенина выпало Татьяне Неверовой, чья репутация приводит общество в ужас. Недавно она отправила в колонию на 6 лет парализованного фармазона, а в прошлом году угодила в «Список Магнитского». Начав процесс, она сделала его фактически закрытым. По ее приказу приставы пропустили в зал суда разве человек десять, только кто уместился на одну скамейку.

Вышедшая секретарь, со жгуче восточной физиогномикой, переписала журналистов; пригласила некоторых из них войти, оградив Неверову от жаждущих правды оппозиционеров. На реплику автора «Завтра» об ограничении конституционных прав брюнетка привычно бросила, что «вы сами виноваты». От националистических репортеров на процесс попал только Михаил Нечаев из Правозащитного центра РОД.

Заседание длилось недолго: Неверова уложилась в полчаса. Этого ей хватило, чтобы выслушать чтение прокурором обвинения, отказаться амнистировать узника, нахамить адвокату Поповскому и выгнать мать Важенина. Как оказалось, мама подсказывала плохо слышавшему отпрыску, что скороговоркой изрекает судья: «У Павла была черепно-мозговая травма, он часто переспрашивает». В коридоре Важенина критиковала Неверову за неисполнение президентской амнистии. «Моего сына – не судим, не пьет, не курит, умный и образованный, ни за что держат в тюрьме, а ваххабиты Волгоград взрывают, скоро нас всех взорвут», – нервно бросила Вера Важенина.

Причина скорострельности судопроизводства Неверовой нашлась в бойкоте процессуальных действий так называемыми пострадавшими и свидетелями обвинения. Ни много, ни мало – порядка 45-ти из сотрудников милиции, присутствовавших на Манежной площади в тот день, и избитых националистами кавказцев. «Многие полицейские давно уволились из органов, кто-то уехал из Москвы; увидеть их в суде будет крайне проблематичным», – прокомментировал патовую ситуацию Поповский. «Половина, вообще, не имеют отношения к Манежной – это люди, которых избили в метро; мы предложили судье вернуть дело в прокуратуру для пересоставления обвинительного заключения, но она не хочет», – добавил защитник.

Пока в зале, по единодушному мнению гражданских активистов, судья играла имитацию правосудия, коридоры суда сотрясали скандалы. «Почему вы не пропустили людей?» – строго требовала активистка «Комитета 6 мая». Пристав, Петр Малышев, как можно грозно голосил, чтобы «уважали закон», и «не повышайте голос, а то составим протокол административного нарушения», и повторял: «в зале одна скамейка по соображениям пожарной безопасности».

Не успел пристав разъяснить за безопасность, как в зал запустили сотрудника полиции с овчаркой. «Животное создало дезорганизацию», – вспоминает Важенина. Политзаключенного выводили уже конвоиры с собакой, как уверил один из приставов: «специально обученной не нападать». Но дрессированная псина вдруг решила покидаться на людей, зайдясь в истошном лае.

Прежде чем покинуть суд, активисты коллективно написали жалобу на поведение приставов и превращение открытого процесса в закрытый. Приставы волновались и просили уходить. «Почему так? Мы в суд пришли, а к кому – это наше дело», – бойко осаживали прошедшие конфронтации в половине судов Москвы неравнодушные. «Здесь не знамо, что творится: на первое заседание меня не пустили, Неверова ведет себя невоспитанно; суды и судьи должны измениться: у нас все-таки гражданское общество, а они поступают нечестно по отношению к нам», – подытожила Важенина.

Ближайшее заседание по делу Важенина назначено на 24 февраля. «В Тверском суде большая загруженность, процессы идут долго», – информирует Игорь Поповский. Как видимо, суд не смущают: ни отсутствие доказательств вины обвиняемого, ни заболевание Важенина эпилепсией. Как отметил Поповский, его подзащитный в изоляторе имеет проблемы со здоровьем.

В следственном изоляторе политзэк уже успел побыть 15 суток в карцере на новогодних праздниках: в его вещах при обыске, проведенном периодически осматриваемой «Матроски» генералами ФСИН, нашли мелкую купюру. «Это не отразится на приговоре?», – испугалась мама Павла. «Хорошо, что власти запретили январский митинг «Миллиона мусульман», я это приветствую: демократия имеет разумные пределы», – обрадовалась женщина, узнав о пресечении сходки исламистов, требующих освободить Аслана Черкасова, убийцу Свиридова.

Тем временем, Вера Важенина собирает различные ходатайства об освобождении сына: «Мне дали ходатайства: «Комитет за гражданские права», КПРФ, «Единая Россия» и даже спортзал, где занимался Павел». Единственное, что не получается у женщины, так это получить прошение в суд от родственников Егора Свиридова и клуба фанатов красно-белых – «Фратрия». Так уже два месяца. Друзья Свиридова воздерживаются и от интереса к судебному процессу. Как рассказал «Завтра» источник в партии «Другая Россия», что спартаковцы также «ничем ни помогли и нашим нацболам, что сели за Манежку».

Максим Собеский
Завтра